: Материалы  : Библиотека : Суворов : Кавалергарды :

Адъютант!

: Военнопленные 1812-15 : Сыск : Курьер : Форум

Полянский М.

Памяти Суворова

 

Публикуется по изданию: Полянский М. Памяти Суворова. К столетию со дня кончины. 6-го Мая 1900 г.: - Новгород, Губернская типография. 1900.
 


Служебная деятельность Суворова


Хвала достойная побед твоих Суворов
И честь твоим делам превыше всех честей.
Ермил Костров.
 

С юных лет Суворов приучался к солдатской жизни, заимствуя спартанские привычки. Он не был, подобно другим дворянским детям своего века, еще в колыбели записан в полк. Отец [13] не предназначал его к военной службе. Особое влечение юноши к военной службе и совет генерала Аннибала склонили отца переменить свое намерение о подготовлении юного Александра Васильевича к службе гражданской. Запись его в лейб-гвардии Семеновский полк последовала лишь на 12 году от рождения, а с пятнадцатилетнего возраста он начал нести действительную службу в этом полку, начиная с рядового.
С первых шагов службы своим рвением, старательным ее изучением и уважением к товарищам молодой Суворов снискал к себе любовь солдат и похвалу начальства. Твердо усвоив дисциплину, был примерным ее исполнителем и строго требовал того же от своих подчиненных. Досуги своей солдатской службы он употреблял на расширение своего образования, самого могущественного фактора в жизни, открывающего пути к избранной цели и дающего все средства к достижению ее. К двадцатилетнему возрасту он успел ознакомиться с Плутархом, Корнелием Непотом, с деятельностью Александра Македонского, Цезаря, Аннибала, с деяниями полководцев: Моиггекукули, Карла XII, Тюреня, Конде, Евгения и других; с историею и географиею но Гюбнеру и Роллену, с философиею по Лейбницу и Вольфу. Изучение новых языков дало ему способ пополнить свое общее образование путем чтения иностранной литературы, в ряду которой преобладали энциклопедические знания. Продолжительность (9 лет) заправской солдатской службы открыла ему драгоценнейшие качества души нашего солдата-простолюдина и он так искренно полюбил его, так задушевно привязался к нему, что с восхищением на всю свою жизнь остался верен солдатскому режиму. Солдатские интересы, тяготы, скорби, нужды, так сказать их смех и горе, — навсегда остались близкими его сердцу. Будучи произведен в офицеры 25-го апреля 1754 года, он так скоро выделился своею образованностью и деловитостью из среды прочих офицеров, что 17 января 1756 года был уже назначен в Новгород обер-провиантмейстером. Окончив с быстротою возложенное на него поручение, он 28 октября того же 1756 года был переведен из Новгорода в Петербург на должность генерал-аудитор-лейтенанта при Военной Коллегии. 4-го декабря 1756 года был произведен в премьер-майоры, т. е. через четыре года службы в обер-офицерских чипах. В 1759 году мы видим Суворова в чине подполковника, в роли начальника корпусного штаба, в корпусе, действовавшем в Пруссии под начальством генерал-аншефа графа Фермера. [14]
В августе 1759 года Суворов получил первое боевое крещение в жесточайшем сражении при Кунерсдорфе. После нанесенного русскими полками поражения войскам Прусского Короля Фридриха Великого, Суворов выразился, что будь он на месте главнокомандующего генерала Салтыкова, сейчас же двинулся бы на Берлин, чего действительно и опасался Фридрих Великий, но к счастью Пруссаков, удобный момент был упущен и семилетняя война окончилась, благодаря этой стратегической ошибке, совершенно бесцветно. Лично Суворову эта война дала возможность проявить свои блестящие военные способности. Предводительствуя летучими кавалерийскими отрядами, с сентября 1761 года, он геройски занял прусский город Гольнау, будучи дважды ранен в бою под его стенами, затем успешно дрался с войсками Шатена у Кольберга, который 16-го декабря 1761 года сдался нашим войскам.
Прославленный этою войною 26-го августа 1762 года Суворов, с производством в полковники, получил в командование, сначала Астраханский, а затем вскоре Суздальский пехотный полк. С осени 1761 г. этот полк квартировал в г. Новой Ладоге, где ни что не мешало Суворову обучать его военному делу по-своему. Летом следующего 1765 года, на маневрах под Красным Селом, Суздальский полк выделился среди других своею подвижностию и быстротою, обратив на себя и на его лихого командира впимание Великой Императрицы и Государя Наследника. Возвратясь из под Красного Села в Ладогу, он, в течение трехлетней стоянки с полком в этом городе, выстроил церковь, здание полковой школы, насадил при ней сад, составил учебники арифметики, молитв и катехизиса и даже сам преподавал в учрежденной им для офицерских детей школе. Составленное им тогда же для обучения полка суздальское учреждение по своей программе (учить только тому, что нужно на войне) считается образцовым до настоящего времени.
22-го сентября 1768 года, по производстве его в бригадиры, он предназначен действовать против польских конфедератов. В ноябре он выступил в Смоленск, совершив 850 верст в 30 дней по распутице, имея всего 6 больных в целом полку. Здесь до весны 1769 года он обучал полки своей бригады и, будучи вытребован в Варшаву, прошел 600 верст в 12 дней без отсталых и больных. В августе 1769 года рекогносцировкою окрестностей Варшавы он обнаружил силы банды Котлубовского, рассеял ее и затем двинулся к Бресту, где собрались конфедераты [15] под предводительством братьев Пулавских у деревни Орехова. До уничтожении отряда Пулавских, в 2000 человек, от Орехова Суворов двинулся к Люблину, рассеивая мелкие отряды конфедератов вплоть до Австрийской границы.
1-го января 1770 г. он произведен в генерал-майоры. Систематический разгром банд Суворовым расстроил конфедератов, но присылка на помощь им Францией искусного генерала Дюмурье с французскими волонтерами подбодрили конфедератов, большие скопища коих в ночь на 18-е апреля 1771 года отбросили малочисленные русские войска за Вислу. Суворов двинулся из Люблина на выручку своих к Кракову, не доходя до которого 28 верст, Суворов напал на конфедератов у местечка Ланцкороны. Три его атаки на замок были отбиты и, уступая превосходству сил неприятеля, Суворов в порядке отошел к Люблину. Получив подкрепления Суворов 10 мая опять уже был под Краковым и как ураган налетел на Ланцкорону. Поляки были разбиты на голову, один Дюмурье с отрядом французов отступил в порядке и вскоре навсегда уехал во Францию. Оставалось сокрушить отряд Пулавского, который и был настигнут Суворовым под Залесьем 22-го мая. Сам Пулавский счастливо увернулся к Венгерской границе, потеряв в бою с Суворовым много конфедератов. Пулавский при отступлении так искусно маневрировал, что Суворов, восхищенный его ловкостью, послал ему в дар свою табакерку.
13 сентября Суворов бился у Столовичей, где разбил отряд Литовского гетмана Огинского. Прибывший из Франции, на смену Дюмурье, Виомениль. хитростию проник в занятый русскими Краковский замок.
29 января 1772 г. Суворов осадил Краковский замок, который сдался ему на капитуляцию 15 апреля. Результатом его побед в Польше последовал первый раздел ее владений между Россией, Австрией и Пруссией.
По возвращении Суворова в Петербург он в феврале 1773 г. был послан в Финляндию для осмотра границы с Швецией и тайного выведывания настроения тамошнего населения, отсюда он отправился в действующую армию в Турции под начальство графа П. А. Румянцева.
В ночь с 8 на 9 мая 1773 г. Суворов уже сделал поиск на Туртукай и рекогносцировку турецких сил. В ночь с 16 на 17 июня он произвел нападение на Туртукай, и несмотря на [16] неравенство сил, одержал над турками полную победу: полторы тысячи турок легло на месте, при потере с нашей стороны 200 человек убитыми и ранеными. Сам Суворов осколками разорвавшейся турецкой пушки был ранен в этом бою в правую ногу.
3 сентября он одержал победу над турками под Гирсовым. Трехтысячный отряд русских гнал 12000 турок 30 верст от берега Дуная. После этого поражения турок наступило бездействие с обеих сторон. Наскучив без дела, к Рождеству Суворов уехал в отпуск в Москву, где и женился в начале 1774 г. на княжне Варваре Ивановне Прозоровской. В конце февраля 1774 г. Суворов вернулся в действующую армию. 9 июня он атаковал вчетверо сильнейшего неприятеля у Козлуджи, турки бежали, оставив Суворову свой лагерь, 29 орудий и 107 знамен. Этой победой приобретен мир с Турцией 10 июля 1774 г.
По окончании Турецкой войны Суворов вызван в Россию для усмирения мятежных скопищ Пугачева. С неимоверной быстротой Суворов прошел 600 верст по степи в 9 дней, всюду рассеивая шайки мятежников. 16 сентября он был уже в Яицке (Уральске), где и принял пойманного Пугачева, которого он под личным надзором свез в Симбирск. Опустошенная мятежом восточная полоса России нуждалась для своего умиротворения в таком решительном и неутомимом начальнике, каким был Суворов. К весне 1775 года все мятежники переловлены, Пугачев казнен в Москве, волнения башкир и киргиз прекращены и Суворов мог вернуться к своей семье.
В августе 1775 г. у него родилась дочь Наталия — его любимица Суворочка. В ноябре 1776 г. он отправился на службу в Крым, где пробыл до июня 1777 г. В январе 1778 года Суворов был командиром отдельного Кубапского корпуса и построил массу укреплений для русских войск на северном Кавказе. В апреле того же года власть его расширена и на Крым, где он сменил своего бывшего начальника князя Прозоровского; с присущею ему необычайною деятельностию, он принялся за присоединение Крыма к России, путем его колонизации русскими и переселения из пего греков на Буг, а армян в Ростов на Допу (Нахичевань).
В июле 1778 года Суворов получил в команду войска Малороссийской дивизии и переехал из Крыма в Полтаву к своему семейству, но в январе 1780 г. он назначен начальником войск [17] в Астрахани с правами генерал-губернатора области, кроле го- рода Астрахани, который оставался в ведении губернатора. Ограничение это его тяготило и спустя два года он переведен начальником войск Казанской дивизии, откуда в конце августа 1782 г. он снова назначен командующим войсками в Крым; там возникли замешательства между татарами по проискам Турции. На пути следования к месту этого назначения Суворов получил повеление командовать войсками на Кубани и привести в покорность России Ногайских татар, что он и исполнил со свойственным ему уменьем и тактом. Степняки были умиротворены, а Крым добровольно принял подданство России. После 4-х лет своей плодотворной деятельности на юге, Суворов был назначен в 1784 г. начальником войск Владимирской, а в 1785 г. Петербургской дивизий. В следующем году, по производстве в полные генералы, он назначен командиром Екатеринославского корпуса и в проезд Императрицы Екатерины чрез Кременчуг был очень обласкан Монархинею за отличное состояние представленных ее Величеству войск корпуса.
18 августа 1787 г. объявлена так называемая вторая турецкая война. Первое нападение турок последовало на Крым. Суворов был уже с своим корпусом у Кинбурна, под главным начальством фельдмаршала князя Потемкина. 29 сентября турки в числе 6000 чел. высадились на Кинбурнскую косу: с 3-х часов этого дня и весь следующий день атаки их не прекращались и при отбитии одной из них Суворов был ранен в левый бок картечью.
Выбытие из строя вождя повело к отступлению наших войск в крепость и потере полковой артиллерии. Оправившись немного от раны, Суворов не утратил уверенности в победе и 1 октября ударил на турок с такой стремительностию, что почти все они легли на месте, или утонули в море; на судах их спаслось около 700 человек, но за то и Суворов, лично руководивший боем в первых рядах, снова был ранен ружейною пулею в руку на вылет. Он смочил рану морскою водою, перевязал ее и не покинул строя до конца боя. Здесь же он был спасен гренадером Новиковым от опасности быть изрубленным турецким всадником. После нанесенного туркам поражения они не предпринимали ничего серьезного до лета 1788 г. 27 июля осажденные в Очакове турки сделали вылазку, как раз на войска Суворова, завязалось большое [18] сражение и когда бой начал клониться в пользу русских, Суворов, любивший руководить боем лично, был ранен пулею в шею. Опасная эта рана вывела Суворова из строя и это обстоятельство затянуло падение Очакова до 6 декабря, когда он был взят штурмом, уже в отсутствие Суворова, все еще страдавшего от тяжелой шейной раны. Оправившись от ран 25 апреля 1789 года, Суворов отправился к своей дивизии, стоявшей между р. Прутом и Серетом. 19 июля Суворов, вместе с австрийским корпусом под начальством принца Кобургского, напал на турецкий корпус Османа Паши при Фокшанах. Бой длился 10 часов сряду и окончился полным поражением турок. После этого поражения турки долго собирали свои силы для отпора, и когда собрались в числе 115000 чел. под начальством великого визиря, то 11 сентября вновь были атакованы Суворовым совместно с принцем Кобургским, бой длился от восхода солнца до наступления темноты и окончился беспримерным поражением турок; это был образцовейший и блестящий пример победы не числом, а духом армии, так как в этом сражении союзников было всего 25000 чел. Турки потеряли 15000 убитыми, 108 знамен, 80 орудий и четыре турецких лагеря со всем их скарбом и обозами. Победитель награжден титулом графа Российской и Римской империи, с прозванием Рымникского, по имени реки, на берегах которой эта победа была одержана.
После рассеяния полевых турецких войск наступил период бездействия с обоих сторон. Бендеры, Килия, Тульча, Исакча были осаждены русскими и сдались без боя, под влиянием паники, нагнанной на них Суворовым. Не сдавался лишь Измаил с своим 85000 гарнизоном. 2 декабря 1790 года подступил к нему Суворов и 11 декабря Измаил был взят штурмом. Бой был беспримерный по кровопролитию и сам Суворов после победы выразился, при необыкновенной силе его духа и мужества, что на такой штурм можно решиться только один раз в жизни. Турки потеряли 26000 убитыми, 2000 ранеными, 7000 пленными, 265 орудий, 364 знамени; с пашей стороны 4000 убито и 6000 ранено.
С таким блеском окончилось участие Суворова во второй Турецкой войне, ознаменованное выбитием особой медали в честь его побед.
25 го апреля 1791 года он вторично осматривал шведскую границу со стороны Финляндии и приступил к постройке укреплений. [19] Уроки инженерного искусства, данные Василием Ивановичем Суворовым своему сыну, теперь пригодились. Окончив укрепление Финляндии 10-го ноября 1792, он назначен главным начальником Крымских войск вместо умершего Потемкина. Усилив Черноморское побережье укреплениями и окончив благоустройство войск, там расположенных, 14 августа 17 94 года он двинулся со своим корпусом в Польшу. Первым делом Суворова в Польше было уничтожение 15000 корпуса Скраковского. Победы Суворова под Крупчицами и Брестом вызвали панику между поляками. Вскоре Косцюшка с 12000 польских войск был разбит генералом Ферзеном под Мациевицами, причем раненый Косцюшко не избежал плена. Суворов выступил из Бреста к Варшаве и 15-го октября настиг поляков у Кобылки, отнял 9 орудий, 1 знамя и 1073 человека пленных. 24-го октября Суворов взял штурмом Прагу. Поляки потеряли 13340 убитых, 12860 пленных и 104 орудия. Эта победа стоила нам 1500 чел. убитыми. 25-го октября сдалась Суворову на капитуляцию и Варшава. После этой важной по политическим обстоятельствам победы Суворов награжден фельдмаршальским жезлом, давно им заслуженным, но удерживаемым завистью Потемкина к гремевшей на весь мир боевой славе Суворова.
Меч Суворова поработал и в пользу просвещения родины. Взятая им в Варшаве, в числе военной добычи, библиотека Залусского, в числе 250000 томов, будучи перевезена в Петербург, послужила основанием Императорской Публичной библиотеки, открытой ныне для общего пользования.
После умиротворения Польши Суворов вернулся в Петербург, где был осыпан милостями Императрицы, назначившей для его пребывания дворец великолепного князя Тавриды. В половине декабря 1795 года он ездил в Финляндию для осмотра укреплений на шведской границе и к Рождеству снова вернулся в столицу. В марте 1796 года он выехал из Петербурга в Тульчин, назначенный штаб-квартирою подчиненной ему южной армии. Здесь он приступает к обучению войск по своей методе и ранее выработанные правила обучения действиям в бою приводит в систему, объявив официально войскам составленное им руководство под названием «Наука побеждать», первообразом которого служило его же творение под названием «Суздальское учреждение». При невозможности искоренить в людях чувства самосохранения, его величайший [20] военный гений прозрел, что главною задачею военного воспитания человека должно быть приучение его не ожидать опасности, что неизбежно при обороне, а идти навстречу этой опасности. Не отражать удары, а наносить их. Подъем духа до уверенности в победе совершенно заглушал чувства опасности; для практики в этом он производил при маневрированиях войск сквозные атаки одной стороны на другую.
Развивая в войсках отвагу и упорство, он воспитывал солдатские сердца в самоотвержении, в закалке их до притупления инстинкта самосохранения, до парализования впечатлительности ко всякого рода неожиданностям. «Испуган, — наполовину побежден», гласит Суворовский принцип.
Иностранцы, в эту эпоху расцвета военных талантов Суворова, отмечают следующие его черты: «Он преисполнен военных дарований, не подражает правилам обыкновенной тактики и стремится открыть путь к новому военному обороту. Он не любит сложных маневров, а рассчитывает на смелую и быструю атаку, отчего и прибегает к таким средствам, как штурм, или удар пехоты на кавалерию линией и кареем. Самый выдающийся его недостаток — своенравие, а большое достоинство — во мгновение ока узнавать истинное состояние неприятеля и схватывать слабые его стороны". „Что касается до его войск, то по твердости, выносливости и послушанию, русский солдат бесспорно первый в мире. Русские батальоны обладали твердостию и устойчивостью бастионов» — говорит другой иностранец.
В период мирного затишья, когда Суворов поглощен был занятиями по подготовке к бою вверенной ему южной армии, наступила перемена царствования, а с нею и перемена обучения войск на прусский образец, которому старый вояка не сочувствовал. Император Павел, скорый на милость и гнев, заметив медленность в принятии нововведений к руководству в армии Суворова, 7 февраля 1797 г. отставил его от службы и повелел жить в Новгородских вотчинах безвыездно.
Гнев государя к Суворову народная молва относит к клеветам на него другого знаменитого Новгородца — Аракчеева, прославленного отрицательною известностию1. [21]
6 февраля 1799 г. флигель-адъютант Толбухин привез собственноручный рескрипт Государя, призывающий Суворова в главнокомандующие союзною Русско-Австрийскою армиею в Италии, против ненавистных ему французов. Мечта его послужить еще славе России и победоносного ее воинства сбылась. Тяжкие раны, в связи с наступившею старостью, как будто забыты, фельдмаршал на почтовых прилетел в Петербург, и ласково был принят Государем. В конце февраля Суворов выехал к армии чрез Вену, где
15 марта был восторженно принят Австрийским Императором Францем и столичным населением. Для возвышения авторитета Суворова над подчиненными австрийскими войсками ему пожалован чин и мундир Австрийского фельдмаршала.
Первым трофеем в Итальянской войне Суворова была Брешиа, французский гарнизон которой 1264 чел., при 46 орудиях, сдался Багратиону и Краю после нескольких часов артиллерийской канонады, затем был занят нашими казаками город Бергамо столь стремительно, что отступавшие французы не успели укрыться в городскую цитадель, оставив казакам 130 пленных, 1 знамя и 19 орудий. 14 апреля Суворов был уже на берегу Адды, в виду французской армии Шерера. Перевес в силах был на нашей стороне. Шерер растянул свою 28000 армию почти на 100 верст по берегу Адды, везде ожидая переправы союзников.
После авангардного боя 15 апреля, с переменным успехом,
16 апреля на рассвете Суворов переправился чрез Адду у Сан-Джервазио. После 12 часового боя французы, под начальством нового их главнокомандующего Моро, были отброшены от пути к Милану, оставив в руках союзников 2000 пленных и 19 орудий; на другой день капитулировал отрезанный от Моро отряд Серюрье (250 офицеров и 2700 солдат, при 8 орудиях).
18 апреля, в 1-й день пасхи, Суворов вступил в Милан, занятый накануне нашими казаками и Меласом. Население Милана вышло за город на встречу Суворову и он въехал в этот город настоящим триумфатором, при радостных возгласах народа; вечером город был иллюминован. Победы продолжали сопутствовать Суворову: 1 мая при Басиньяне, 5 мая при Маренго. 15 мая он занял уже Турин, где население превзошло Миланцев в устроенной ему торжественной встрече. Отступление французов продолжалось до перевеса в силах над союзниками. На помощь Моро спешила армия Макдональда, 6 июня напавшая на австрийцев под [22] командою генерала Отто у С.-Джиовани. Суворов, не ожидая соединения Макдональда с Моро, стремительно бросился на первого. Прибыв к вечеру 6 июня к С.-Джиовани, Суворов принудил Макдональда отступить к р. Треббии. С утра 7 июня бой возобновился и продолжался до сумерек с переменным счастием, так как 22000 союзников Макдональд противостоял с 35000 французов. 8 июня Суворов нанес французам окончательное поражение и Макдональд бежал, а не отступал, спасая остатки своей армии от конечного истребления русскими. В этом трехдневном бою русские и французы соперничали в упорстве и храбрости. Перевес победы обязан резерву в лице самого Суворова, лично в первых рядах руководившего боем. Австрийцы с своей стороны делали все для поражения, до неповиновения Суворову включительно. Только такой гений полководца, каким был Суворов, не потеряет присутствия духа в подобных обстоятельствах. Встретив отступавшие войска Розенберга перед вчетверо сильнейшими французами, он кричит им: «заманивайте ребята, заманивайте, шибче.... бегом».... и, проехав с ними шагов 200, командует им стой и ведет в атаку на опешивших французов. Когда солдаты ободрились он поехал к другому нашему флангу. Появление в виду войск любимого чародея-начальника прибавляло им такую энергию, что французы принимали их за свежие прибывшие подкрепления и отступали. Резерв Меласа, кроме кавалерии, так и не был использован в критические минуты боя. Поражение французам нанесено одними передовыми линиями, они не имели другого резерва, кроме самого Суворова.
9 июня, преследуя отступивших французов, русская колонна под начальством Суворова настигла арриергард дивизии Виктора и взяла в плен 17 полубригаду. Австрийская же колонна, с Меласом во главе, шла столь медленно, что ей достались в Пиаченце лишь 7500 раненых французов.
У союзников в трехдневном бою на берегу Треббии выбыло до 6000 человек убитыми и ранеными, в числе последних были генералы Багратион и Повало-Швейковский.
Маршал Моро, узнав о движении Суворова к Треббии, назвал этот марш верхом торжества военного искусства.
В следующей большой битве с французами при Нови, 4 августа, Суворов выказал присущее ему хладнокровие, памятуя аксиому военного искусства об обеспечении победы за тем, кто последний [23] введет в дело сильный резерв. Бои продолжался с 9 часов утра и, несмотря на чудеса храбрости войск Багратиона и Дерфельдена, Суворов только в 5 часов после полудня приказал Меласу двинуть резерв в обход правого фланга французов. Убитого в сражении Жубера заменил Моро, отчаянное сопротивление которого было сломлено атаками свежих войск Меласа, ибо резервы французов были давно уже израсходованы и в критический момент боя Моро, заметив крайнее утомление своих войск, вынужден был отступить на Гави и тем повлек отступление левого своего крыла на Пастурано, где союзники принудили французов подожить оружие.
Союзникам досталось 4600 пленных, 4 знамени и 37 орудий, но и потери были велики: с нашей стороны — 8000 человек, а у французов до 11000 человек. Дальнейшим победам Суворова в Италии воспрепятствовали козни Австрийского правительства.
5 августа, когда нужно было идти по пятам Моро, генерал Мелас, совмещавший в себе и звание интенданта армии союзников, объявил Суворову, что пет ни продовольствия, ни мулов для движения в горы, хотя Суворов требовал их заготовления еще 20 июля. Русские войска, двинутые в Швейцарию, встречали повсюду на своем пути вероломство и предательство австрийского интендантства. Ни до сроков, ни до количества снабжения Русской армии союзному интендантству не было заботы. Прибыв в Таверну 4 сентября, Суворов не нашел там ни одного мула, вместо ожидавшихся 1430 мулов. Главные силы Суворова могли тронуться из Таверны только 10 сентября. Пройдя 3 дня по утесам и кручам, 13 сентября Суворов атаковал французов на С. Готарде. Неприятель был выбит из скал ценою 1200 наших солдат.
14 сентября русские войска совершили переход через Чертов мост, 15 сентября достигли Альтдорфа, а 18 сосредоточились в Мутенской долине, в 15 верстах от Швица, где получено было известие о поражении нашего корпуса под командою Римского-Корсакова. Суворов, истерзанный огорчениями, истомленный в борьбе с интригами, с изумительной силой выносил физические невзгоды горного похода но тропинкам, доступным лишь оленям. Очутившись в каменном мешке, между утесов альп, окруженный повсюду французами, без надежды на подкрепление, без продовольственных запасов и перевозочных средств, он проявил в эту критическую минуту свою исполинскую силу духа. На собранном им тогда военном совете решено пробиваться чрез окружавшую их живую [24] стену французов. Багратион дна дня прокладывал нут чрез войска Молитора, а Розенберг два дня отбивал атаки Массены. Стужа и снег усиливали трудности пути по обледенелым горным тропинкам и карнизам утесов. Всякий неверный шаг вызывал падение с кручи в пропасть2.
23 сентября русские силы стянулись к Гларису. Переход затем через Папиксер был еще труднее Роштокского, но гений Суворова вывел из опасности своих чудо-богатырей в долину Рейна, затем и на родину. Слава русских войск была спасена. Никогда человеческая энергия не достигала такой высоты, никогда еще дух не одерживал такой победы над немощами физическими, над суровыми невзгодами природы.
«Недоставало Вам одного рода Славы», — писал Суворову Император Павел, — «преодолеть и самую природу; но Вы и над нею одержали ныне верх».
Так кончил свою беспримерную 55-ти летнюю службу Дарю и отечеству наш гениальный полководец, пожалованный редким отличием — генера.тисимусом. Имя его сияет в русской военной истории беспримерною победною славою. Бессмертный исполинский дух его витает над русскою армиею, украшает победными лаврами ее знамена, блеском на остриях ее штыков указывает путь к новым победам во славу Царя и родины, подарившей нам творца науки побеждать.
Помещенная на памятнике тысячелетия России горельефная фигура великого и гениального полководца навсегда будет указывать потомству, из рода в род, что за Богом молитва, а за Царем служба не пропадает.
При жизни своей Суворов был всегда удивлением, славою, гордостью и любимцем всего русского парода от Царя до солдата и последнего селянина, таким же пребудет он и для позднейших поколений, пока стоит русская земля, а она Святая Русь будет незыблема в долготу веков, пока живут в сердцах русского народа завещанные нам гениальным полководцем самоотверженное служение Царю и беспредельная любовь к славе Отечества.

Примечания


1. Статьи Ратча в военном сборнике 1863, №№5 и 12, отчасти это подтверждают.
2. Милютин в истории войны 1799 г. так описывает этот переход чрез Альпы: «Промокшие до костей солдаты не находили даже дров для топлива; лишь только Суворов замечал, что солдаты его вешают нос, то тотчас же старческим голосом весело запевал им Новгородскую песню: «Что девушке сделалось, что красной случилося» и тем ободрял малодушествующих».

 


Назад

Вперед!
В начало раздела




© 2003-2025 Адъютант! При использовании представленных здесь материалов ссылка на источник обязательна.

Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru