: Материалы  : Библиотека : Суворов : Кавалергарды :

Адъютант!

: Военнопленные 1812-15 : Сыск : Курьер : Форум

Лукьянович Н.А.

Описание Турецкой войны
1828 и 1829 годов

Часть четвертая

Публикуется по изданию: Лукьянович Н.А. Описание Турецкой войны 1828 и 1829 годов. Санкт-Петербург. 1847.

 

Кампания 1829 года

Глава XV. Действия от Сливно до Адрианополя

Движение главной армии к Адрианополю. – Занятие Адрианополя. – Выцсочайший рескрипт на имя графа Дибича. – Награды. – Занятие г. Эноса и открытие сообщения с флотом нашим в Архипелаге и у Дарданелл. – Русская армия пресекает сообщение с Константинополем.


После разбития турецкого корпуса при Сливно и суточного отдыха войск наших при Ямболе, главнокомандующий ускорил движение армии к Адрианополю.
4-го Августа 7 корпус усиленными маршами достиг Гассан-бейли на Тундже. Главная квартира с 6-м и 2-м корпусами дошла до селения Папаскиой. На следующий день она уже была в Буюк-Дербенте, оставив за собой 7-й корпус в Кучук-Дербенте.
Несмотря на чрезвычайную жару необыкновенно знойного лета, на каменистую почву земли и на [64] пути, более трудные, нежели в самих Балканах, храбрые и неустрашимые воины наши быстро совершали дальнейшие переходы. Передовой отряд генерал-майора Жирова 6-го августа, сделав переход в 50 верст, подвинулся до Ханли-Энеджи и оттуда послал до двухсот казаков по дороге к селению Арнауткиой, в 4-х верстах от Адрианополя. Казаки на пути своем встретили отряд турецкой конницы, более чем втрое превосходивший число их, атаковали, опрокинули и гнали более пяти верст, отбив одно знамя, и 44 человека пленными.
7 августа главная армия приблизилась к Адрианополю двумя дорогами, идущими от Ханли-Энеджи и Акбунара. Граф Дибич расположил 2-й корпус невдалеке от Эски-Сарая; левее от него Шлиссельбургский полк занял высоту, господствующую над всем пространством до самого города, и около которой проходит большая дорога из Буюк-Дербента в Адрианополь. 6-й корпус стал во второй, а 7-й в третьей линии. Близ 7-го корпуса расположилась и главная квартира армии. Все три корпуса упирались правыми флангами в берега Тунджи. Казаки генерал-майора Жирова заняли посты по высотам, окружающим [65] Адрианополь, а полк Ильина доходил партиями до самой Константинопольской дороги.
Главнокомандующий с начальником главного штаба обозрел местоположение, на котором неприятель устроил несколько батарей, готовясь сразиться с нами. По совещанию графа Дибича с графом Толем определено общее движение армии, долженствовавшее последовать на рассвете 8-го числа.
В Адрианополе считалось до восьмидесяти тысяч жителей; половина из них магометане, и от десяти до пятнадцати тысяч были хорошо вооружены. Турецкий корпус, назначенный для защиты города, состоял из десяти тысяч регулярной пехоты, тысячи человек конницы и до двух тысяч человек ополчения, собранного в окрестностях Адрианополя. Местоположение около сего города способно для упорной защиты; оно пересечено глубокими оврагами и покрыто виноградными садами; их окружали насыпи и рвы. Неприятельские батареи устроены были на выгодных местах; некоторые еще не были совершенно окончены и вооружены: мысль о битве под стенами Адрианополя не входила прежде в соображение турок. Несколько веков совершенной безопасности и тишины до такой степени здесь успокаивали умы туземцев, что самые военачальники сомневались в [66] возможности видеть русские войска перед вратами древней столицы Турции.
Быстрота переходов наших – от 30-ти до 35-ти верст в день – и внезапное появление русских возле Адрианополя, поразило таким страхом Пашей с их войсками, что они не принимали никаких решительных мер, хотя три большие дороги оставались им совершенно открытыми. Едва граф Дибич успел возвратиться с обозрения в лагерь, на передовые посты наши явились посланные для переговоров от трехбунчужных пашей Ибрагима и Галиля и двухбунчужного Шефик-Али-Мехмет-паши Адрианопольского, равно и от городских старшин с предложением о сдаче города. Главнокомандующий вслед за тем послал в Адрианополь действительного статского советника Фонтона с требованием, чтобы все турецкие войска положили оружие, сдали пушки, знамена, все военные снаряды, запасы продовольствия, и вообще все, принадлежавшее турецкому правительству имущество. Только на сих условиях дозволялось пашам с их войском свободное отступление, но не по Константинопольской дороге, а в направлении к Филипополю или Демотике. Все иррегулярные войска вместе с жителями города должны были равномерно положить оружие. Каждому обывателю дозволялось спокойно [67] продолжать свои домашние занятия в Адрианополе под защитой тамошних законов и судебного распорядка. 14-ть часов определено было сроком для принятия предложенных условий. Граф Дибич поручил Фонтону объявить туркам, что если к 9-ти часам утра следующего 8-го числа предложенные условия не будут приняты, и договорные статьи не подпишутся военными и гражданскими сановниками Адрианополя, то русская армия, продолжая свое движение, немедленно начнет приступ к городу со всех сторон.
8-го августа в 5 часов пополуночи согласно предназначенному распоряжению русские войска выступили фланговым маршем слева, в двух колоннах. Правую, состоявшую из пехоты 2-го и 6-го корпусов, повел лично сам главнокомандующий высотами для сближения к пунктам атаки. Левую колонну из трех полков 2-й гусарской , 4-й уланской дивизии и 32-х конных орудий граф Дибич поручил начальнику главного штаба армии, генерал-адъютанту графу Толю с тем, чтобы он, заняв наперед дорогу к Кирклиссе, старался после отрезать и Константинопольскую дорогу. Резерв, составленный из 7-го корпуса, генерал-лейтенанта Ридигера, должен был стать по дороге из Буюк-Дербента [68] к Адрианополю, близ рощи, окружающей Эски-Сарай, древнее жилище султанов.
Общее движение сие не могло быть скрыто от неприятеля с занимаемых им высот, господствующих над окрестностями. Турки до такой степени были устрашены приготовлениями русской армии, что, не дождавшись назначенного им срока, 9-ти часов утра, двумя часами ранее поспешили выслать своих уполномоченных в надежде испросить выгоднейшие условия. Ответ был короткий, что войска наши идут к назначенным им местам, и что никакой отмены в предложенных условиях сделано быть не может.
Когда русские войска значительно приблизились к городским стенам, многочисленные толпы народа, не ожидая окончательного решения переговоров, вышли из города навстречу колоннам нашим. В то же время войска турецкие, бросая оружие, оставляли батареи и очищали нам свой лагерь, мало заботясь о том, что договор о сдаче города не был еще подписан. Таким образом, без боя заняли мы позицию неприятеля со всеми его батареями, и овладели главными казармами, где регулярные войска турецкие сложили большую часть своего оружия, и безоружные проходили мимо нас, удаляясь из города. Русская кавалерия, заняв Адрианопольскую дорогу, отрезала им отступление [69] в Константинополь. 2-й корпус, графа Палена, стал у Адрианополя, перед воротами со стороны Константинополя. 6-й, генерала Рота, занял дорогу в Кирклиссу. 7-й, генерал-лейтенанта Ридигера, расположился при Тундже и занял в то же время обширные, великолепные казармы на 10000 человек, покойным султаном Махмутом построенные. Отряд войск 7-го корпуса подвинут был по дороге к Филипополю. Главная квартира расположилась во дворце султана, Эски-Сарай называемом, и находящемся вне города.
Кроме 56-ти пушек, найденных в Адрианополе, взято 25 знамен и 5 бунчуков, несколько тысяч ружей, большей частью совершенно новых, чрезвычайно большое количество военных снарядов и запасов продовольствия. Собственность жителей Адрианополя оставалась неприкосновенной, спокойствие не нарушенным. Торговля и домашние занятия их не были прерваны ни на минуту. Все требования наши обращались к каймакан-паше (генерал-губернатору города) и посредством его немедленно удовлетворялись: сей мерой устранен был всякой повод к взаимным неудовольствиям.
В тот же самый день (8 августа), русский отряд под начальством генерал-лейтенанта барона Будберга овладел и Кирклиссою. При занятии [70] сего города особенно отличился гусарский эрцгерцога Фердинанда полк. После того барон Будберг двинулся к Люли-Бургасу и занял его 9-го числа.
По взятии Адрианополя граф Дибич 28-го августа удостоился получить Высочайший рескрипт следующего содержания:
«Граф Иван Иванович!
«Совершив достопамятный переход Балканских гор, и перенеся победоносные знамена наши в страну, где оные доныне никогда не развевались, Вы, следуя от победы к победе, рассеивали силы неприятеля везде, где только он их сосредотачивал, и вместе с тем стяжали новую славу, доказав всему свету, сколь Российская армия великодушно поступает с мирными жителями. Следствием таковых распоряжений ваших было добровольное покорение оружию нашему Адрианополя, второстоличнаго города Оттоманской Порты.
Столь знаменитые заслуги Ваши, Мне и Отечеству оказанные, обращают на себя совершенную Мою признательность и благоволение, в справедливое воздаяние коих Всемилостивейше жалую Вам алмазные знаки ордена Св. Андрея Первозванного, при сем препровождаемые. [71]
Мне в особенности приятно изъявить Вам искреннюю Мою признательность за порядок, тишину и хорошее обхождение войск наших с жителями покоренного оружием нашим края. Я всегда желал, чтобы Российские войска были столь же грозны для вооруженных врагов, сколь снисходительны к мирным жителям, а потому Вы вполне оправдали Мои ожидания, заслужив в сем отношении доверие и благодарность даже самого неприятеля».
За деятельное участие начальника главного штаба армии, генерал-адъютанта графа Толя в исполнении распоряжений главнокомандующего, увенчанных не только достопамятным переходом Балканских гор, но и овладением всех крепостей Бургасского залива и занятием городов: Айдоса и Карнабата,—пожалован графу Толю орден Св. Владимира 1-й степени.
За особенные отличия, оказанные в делах при переходе через Балканы, пожалованы командирам корпусов: 2-го, графу Палену и 7-го, Ридигеру, алмазные знаки ордена Св. Александра Невского, и 6-го, Роту, орден Св. Георгия 2-го класса (за дела при переходе Балкан и в особенности при Камчике, и при занятии Мисемврии и г. Сливно). [72] Все генералы, штаб и обер-офицеры, ознаменовавшие свою храбрость и распорядительность при переходе чрез Балканы, равно получили награды.
Считаем не излишним упомянуть о некотором изменении в сие время в составе главного штаба армии. По случаю увольнения генерал-квартирмейстера 2-й армии генерал-майора Бутурлина для излечения болезни за границу на место его назначен генерал-майор Берг, а по болезни дежурного генерала армии, генерал-майора Обручева, после вступления войск наших в Адрианополь должность его 13 Августа поручено исправлять до выздоровления его, командиру 2-й бригады 4-й пехотной дивизии генерал-майору Михайловскому-Данилевскому, находившемуся до сего времени с своею бригадою при наблюдении кр. Журжи.
По вступлении в Адрианополь граф Дибич, желая открыть сообщение с русским флотом в Архипелаге и в Дарданельском проливе, состоявшим под начальством вице-адмирала графа Гейдена, командировал к г. Эносу один полк Бугских улан с четырьмя орудиями конной 27-го артиллерийской роты и с 25-ю казаками. [73]
Отряд сей вверен был генерал-майору Сиверсу. Для поддержания его отряда и для удобнейшего сообщения с Адрианополем назначен был также один полк 4-й уланской дивизии в м. Ипсалу, а другой в г. Демотико, каждый с двумя конными орудиями № 28-го роты.
Во время следования генерала Сиверса к Эносу во всех селениях и местечках он встречаем был жителями миролюбиво и покорно. Везде беспрекословно отдавали ему оружие. Отряд турецких войск, собранный салоникским пашей и предводительствуемый его сыном, в числе 1500 человек шел занять Эносскую цитадель. Услышав о быстром движении войск русских к сему месту, отряд этот частью разбежался, частью обратился на Константинополь, чрез м. Кеман, был преследуем Сиверсом и рассеян, при чем взято до 50-ти пленных.
По приближении к Эносу генерал-майор Сиверс был извещен, что тамошний аян принял твердое намерение защищаться в цитадели, принудил всех жителей оставить дома свои, вооружил их и запретил грекам выходить на встречу войск наших. Это побудило генерала Сиверса, не теряя времени, требовать от Эносского гарнизона капитуляции. Прибыв к Эносу 25 августа, он немедленно отправил туда [74] для переговоров гвардейского генерального штаба штабс-капитана барона Ливена, а сам между тем произвел обозрение города и цитадели. Последняя представляла туркам много удобства для защиты, находясь на высокой и крутой горе, и окруженная стеной, которая местами имеет до 15-ти сажен высоты, и такую толщину, что полевым орудиям невозможно было пробить ее. К единственным воротам крепости вела узкая и извилистая улица города, затруднявшая приступ; батареи, устроенные на башнях цитадели, уставлены были пушками.
Аян, выслушав барона Ливена, показал вид согласия на сдачу цитадели и города, но в условия сдачи включил такие предложения, каких посланный для переговоров не мог принять. Генерал Сиверс заключил из этого, что аян желает только продлить время в надежде получить подкрепление, хотя и дал барону Ливену слово на другой день поутру лично явиться в русский лагерь для окончания переговоров. Наступившая ночь препятствовала предпринять что-либо против неприятеля.
На следующий день, видя, что аян не заботился о выполнении своего обещания, Сиверс решился [75] обойти крепость с восточной стороны, и занял гору, откуда мог гранатами причинять большой вред неприятелю, укрывшемуся в цитадели. В случае же неуспеха готовился штурмовать ворота цитадели спешенными уланами, которым розданы были ружья, отобранные у турок на пути к Эносу.
Аян, заметив решительное движение отряда нашего, выехал из цитадели и явился к генералу Сиверсу. Удостоверясь в неизбежности приступа при дальнейшем сопротивлении, аян сдал русским цитадель и город. Жители Эноса были немедленно обезоружены.
Трофеи, приобретенные при покорении Эноса, были: 25 орудий большого калибра, (в том числе 11-ть медных) и 29 орудий малого калибра, 60 бочонков пороха и до двух тысяч ядер и гранат. За взятие Эноса и открытие сообщений с флотом, в архипелаге находившимся, генерал-майор Сиверс награжден орденом Св. Георгия 3-го класса, а штабс-капитан гвардейского генерального штаба барон Ливен за отличное исполнение возложенного на него поручения получил орден Св. Анны 2-й степени.
Немедленно по занятии Эноса адъютант главнокомандующего, гвардии ротмистр Муханов отправился на прибывшем в Энос бриге Телемак [76] к вице-адмиралу графу Гейдену для доставления ему депешей от графа Дибича.
С покорением Эноса и устья р. Марицы вся Румелия открылась русским, и главная армия наша, упираясь левым крылом на Черноморский флот, а правым на флот графа Гейдена, крейсировавший в архипелаге, могла предпринять решительное движение далее, обеспеченная продовольствием и содействием морских сил наших. В намерении лишить самую столицу Оттоманской Порты возможности сообщения с её европейскими провинциями главнокомандующий расположил часть войск 2-го и 6-го пехотных корпусов следующим образом:
Отряд, состоявший из 6-й пехотной дивизии с артиллерией её, и из гусарского эрцгерцога Фердинанда полка с дивизионом конной роты 3-го, под командой генерал-майора князя Любомирского, еще 25 августа занял м. Карисран, откуда посылал разъезды к Родосто.
26 числа 2-я бригада 2-й гусарской дивизии с конной ротой 4-го, под командой генерал-майора Петрищева, выступила из г. Визы и заняла город Сарай, оставленный жителями. А 5-й Черноморский казачий полк расположился для наблюдения большой Константинопольской дороги и берегов Мраморного моря в городе Чорлу, [77] куда 28 прибыли на смену его два казачьих полка: Ильина и Чернушкина.
Равномерно на смену отряда генерал-майора князя Любомирского прибыли 28 числа из города Люли-Бургаса в местечко Каристран, С. Петербургский уланский полк с 4 орудиями Донской конной роты 1-го, 13-й и 14-й егерские полки и легкая рота 2-го, 7-й артиллерийской бригады под начальством генерал-майора Набеля. Отряд, вверенный князю Любомирскому, 30 августа прибыл в г. Сарай, где присоединились к нему войска, занявшие сей город. Он еще был подкреплен 5-м Черноморским полком, перешедшим туда из г. Чорлу. Гусарский же, эрцгерцога Фердинанда полк с дивизионом конной роты 3-го, направлен был в город Визу, для присоединения к своей бригаде.
В таком положении находились дела наши за Балканами. Для дополнения общей картины похода нам предстоит описать вкратце действия русских войск в других местах Европейской Турции, и на другом театре войны: в Турции Азиатской, действия, столь много способствовавшие общему успеху кампании. [78]


Назад

Вперед!
В начало раздела




© 2003-2025 Адъютант! При использовании представленных здесь материалов ссылка на источник обязательна.

Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru