|
-183- Диспозициею 17-го Июня вся кавалерия отряда была поручена полковнику Павлову, на нее возлагалось произвести рекогносцировку расположения японцев.
Начальник конницы, приказав 2-й сотне Нерчинского полка разведать приморскую дорогу к югу от Пуготина, всеми прочими силами решил произвести усиленную рекогносцировку Чаханского перевала.
Вследствие чего 1-й Нерчинский полк 18-го Июня прибыл в г. Пуренг. 1-я и 3-я сотни и две с половиной сотни 9-го Сибирского казачьего полка продвинулись в этот же день на 10 верст южнее и вошли в соприкосновение с противником; к 4 часам ночи к ним подошли прочие сотни Нерчинского полка.
 |
|
Сторожевой пост в виду
противника. Лето 1905 г. |
-184-
19-го июня, в 3 часа утра, 1-я и 3-я сотни Нерчинцев, под командой есаула Левицкого, двинулись к дер. Чахан с тем, чтобы до рассвета обойти японскую позицию справа. В 4 часа утра остальной отряд начал наступать к перевалу в резервной колонне. До противника было 4 версты. Корейцы рассказывали, что японцы на ночь оставляют перевал и утром занимают вновь, а потому можно было рассчитывать предупредить их в этом. При подходе к перевалу была рассыпана одна сотня сибирцев лавою, которой было приказано двигаться вперед, пока не вызовет огонь японцев, а затем быстро собраться к левой стороне долины. Лава уже подходила к высокому с крутыми скалистыми спусками перевалу, когда по ней, а также по колонне японцы открыли пачечный огонь. При этом два сибирских казака, поднявшиеся на самый перевал, подъехали к расположению японцев и успели уйти благополучно назад.
Полковые орудия заняли выступ горы вправо от долины в 1.200 шагах от противника; 6-я сотня и бывшая в лаве сотня сибирцев на такой же дистанции влево. Через
-185-
полчаса к артиллерийской позиции отошли 1-я и 3-я сотни, успевшие до рассвета занять командующую гору шагах в 700 на фланге японцев, но за туманом, покрывавшим вершину ее, стрелять не могли.
В течении полутора часов перестреливались с японцами редким огнем, а затем, выяснив их расположение, стали отходить. По сотням японцы открыли жаркую, безрезультатную стрельбу; когда же сотни были в ½ вер., раздались орудийные выстрелы и вслед за тем над колонной стали рваться шрапнели, разрывы которых были так высоки, что по назначению не попадали. Стрельба гранатою была также неудачна.
Лишь только отряд остановился на привал, отойдя на 4 версты назад, как с японской позиции спустилась колонна около батальона при двух орудиях и стала наступать. Позицию против них заняли 4-я и 3-я сотни нерчинцев с двумя орудиями и две сотни сибирцев, прочие сотни стали за горой. Обоз отведен на 5 верст назад, к деревне Хатынгори. По наступающим цепям японцев были открыты залпы с 1.800 шагов; когда же они подошли к позиции на 800 шагов, отряд перешел к следующей ближайшей в тылу позиции, где соединился с 10-й ротой 7-го Восточно-Сибирского стрелкового полка штабс-капитана Кирилова, прибывшей из Пуренга.
В это время от д. Хатынгори, где стоял обоз, прискакал казак Ларионов с донесением, что в ущелье в версте к западу от этой деревни появились значительные группы людей в желтых рубахах. Высланный разъезд подтвердил это донесение. Чтобы остановить обход японцев и прикрыть отступление роты и 9-го Сибирского полка, высоту у д. Хатынгори заняла 6-я сотня Нерчинского полка, 1-я, 4-я, а затем и 5-я сотни, проскакав через долину под пачечным огнем японцев, заняли высоту с восточной ее стороны и, в свою очередь, открыли по ним пачки. Под фланговым огнем японцев с дистанции в 1.000 шагов остальному отряду нужно было проходить около трех четвертей версты по открытому пространству, огибая выдавшуюся в долину гору, вследствие чего отход этот, во избежание напрасных потерь, совершался наметом посотенно. К 12-ти часам отряд закончил фланговое движение и был вне выстрела.
На горах со стороны г. Пуренга появились наши роты, и японцы отступили.
-186-
Несмотря на быстрый ход, совершивших фланговое движение сотен и сильный огонь японцев, суеты в сотнях не было; все раненые, а также казаки, у которых при этом движении были убиты кони, подбирались и вывозились из-под огня. Вахмистр 1-й сотни Метелев, раненый в руку, не оставивший строя и спокойно руководивший своим взводом до конца боя, был произведен в зауряд-прапорщики. Этот молодецкий казак выделялся во всех предшествовавших боях и был уже представлен к 2-й и 1-й степени знака отличия военного ордена за Гензан и Кильчжу. 4-ю и 3-ю степень он получил еще в Китайский поход.
В этот день в полку выбыло из строя казаков: 2 убитых, 7 раненых, лошадей: 3 убитых и 17 раненых. В 9 сиб. каз. полку: 1 казак убит и 3 ранено.
Японцев было обнаружено около двух батальонов, два орудия и 2-х эскадронов.
Разведкою 2-й сотни, под командой подъесаула Анисимова, на приморской дороге выяснено, что перевал Квангджуан укреплен и занят японцами.
К вечеру полк расположился биваком у г. Пуренга, рядом с 7-м восточно-сибирским стрелковым полком, подошедшим сюда в этот день вместе со 2-й горной батареей. К вечеру сюда же прибыла 2-я сотня с приморской дороги. 23-го авангард отошел к д. Копунсани, 9-й Сибирский казачий полк к г. Мусану. Нерчинский полк занял линию д. д. Пугетин-Пуренг Ча-чу-деги; в г. Пуренге находились три сотни; 1-я сотня в д. Конунсани. До соприкосновения с противником, оставшимся на тех же перевалах, ежедневно высылались разъезды.
При полку оставлен строго необходимый вьючный обоз, весь же лишний, а также заводные лошади, которые отвлекали много людей из строя и полковые орудия, за неимением разрывных снарядов, т.к. из Хабаровска прислали бронебойные, были отправлены в тыл.
На рассвете 2-го июля сторожевая сотня донесла о наступлении колонны японцев к г. Пуренгу; мелких передовых частей впереди колонны не было; наступали они беглым шагом, вследствие чего их появление у наших передовых частей было внезапно и донесение на бивак пришло настолько поздно, что японцы могли бы захватить сотни не изготовившимися, если бы пошли не в Пуренг, а в долину Цхуй-ган-дуй, вблизи города, куда полк за два дня перед тем перешел на бивак. Благодаря тому, что японцы
-187-
в эту долину не выслали даже разъезда, представилась возможность наблюдать с расстояния в 1 ½ версты фланговое движение японской колонны, силою около полка пехоты. Кроме того видны были вьюки, которых за туманом разглядеть не удалось, но по положению в колонне, можно думать, что это была горная артиллерия. Японцы наступали не прямой дорогой Шюшен-Пуренг, а вышли из боковой долины к д. Хатынгори и тем самым отрезали дозор сторожевой сотни, находившейся в одной из боковых долинок; возвращаясь к своей заставе этот дозор встретил несколько японцев, переодетых корейцами, которые открыли огонь, и легко ранили одного казака. Дозор успел уйти и присоединился к 2-й сотне на другой день. Подобное переодевание японскими разведчиками практиковалось широко.
Обстреляв хвост японской колонны, полк отошел к перевалу Поксамбонг, на котором стояла 2-я рота 7-го восточно-сибирского стрелкового полка и расположился за ним. 3-я сотня заняла сторожевое охранение впереди перевала. Вскоре к сторожевому охранению прибежал полковой шпион - кореец Пах, запыхавшийся, без шляпы, без верхней одежды и обуви, брошенных им для легкости. Жестикулируя, он рассказал, что находясь на разведке в одной из боковых долин, встретил колонну японцев, притворился мирным жителем, занимающимся пашней, и, пропустив их мимо себя, обходными дорогами прибежал с донесением. Пах был удивительный разведчик и преданный русским шпион.
В 1904 году, при отходе полка к Гензану, на привале у г. Пукчена появился маленький коренастый с энергичным лицом кореец. Это был Пах. Он служил шпионом в отряде полковника Мадритова и теперь предлагал свои услуги полку. Затем пешком, не отставая от колонны даже на самых больших переходах, дошел до г. Гензана и до конца войны был неразлучным спутником полка.
С индейской наблюдательностью, редкой способностью сыщика, он безошибочно узнавал японских шпионов и переловил их множество, чем сделался известным японцам и они назначили денежную награду за его голову.
Все приемы Паха говорили, что это природный шпион; он никогда открыто не приходил к командиру полка со своими донесениями, а появлялся всегда таинственно, как бы вырастая из земли. При этом говорил с видом большою секрета и хотя русский язык знал плохо, но благодаря
-188-
уму и сметливости, выражал свои мысли понятно. Приметы, служившие Паху для открытия японских шпионов, для простого наблюдателя оставались неуловимыми и свидетельствовали в нем наблюдательность исключительную. Находил он донесения в волосах заподозренного в шпионстве, в шнурке от кисета, в котором тщательно вплетенная мягкая корейская бумажка была совершенно незаметна, и вообще как сыщик Пах был неподражаем.
Во время стоянки полка на перевале Шагульенг, уже после перемирия, Пах исчез. Прошла неделя; все считали, что Пах ушел на разведку, которая и после перемирия не прекращалась, но причина отсутствия была другая, его нашли в канаве, вблизи фанзы, в которой он жил, с отрубленной головой.
2-го июля наступление японцев было обнаружено по всем дорогам от г. Пуренга до моря. Каждая колонна была силою не менее батальона. В общем же их было около 2-х полков пехоты с кавалерией и артиллерией. |
