|
Глава XXV.
Меры, принятые мною для обеспечения Константиновского поста. – Известие о разрыве с Турцией и о возможном разрыве с западными державами. – Постройка парохода «Аргунь». – Мои действия одобрены Государем Императором. – Уведомление г. Кашеварова. – Донесение г. Буссе из Муравьевского поста, 9 января 1854 года. – Выписка из журнала г. Рудановского об исследовании реки Сосуя. – Северо-восточный и восточный берег залива Анива по описи Рудановского. – Бухты: Иноскомонай и Тебесани. – Река Кархпуне и озера Тообучи. – Юрта Тоитзе. – Пути в Найбу. – Восточный и западный берег Сахалина до мысов Тубу и Нотора. – Заключение Н. В. Рудановского о заливе капитана Невельского (Идунки) и сведения, собранные им о поселении на Сахалине тунгусов.
Положение Бошняка было ужасное; надо было во что бы то ни стало выручить его от голодной смерти. Я узнал, что ближайшие к Петровскому кочевья тунгусов с оленями были на озерах Чая и Орел и что между рекою Амур и лиманом и рекою Тумджин и морем находятся кормовища для оленей, а потому вызвал с озера Чая тунгуса Афанасия с оленями. Этот тунгус со своим товарищем и с 8-ю оленями согласился отправиться в Мариинский пост и оттуда, взяв часть запасов, следовать с оными возможно поспешнее в Императорскую гавань. Независимо от этого, 15-го января 1854 года я послал на 2-х нартах в Мариинский пост мичмана Разградского и приказал ему, по прибытии в этот пост уговорить тунгусов, кочевавших на озере Кизи, отправиться с оленями в Императорскую гавань. после того Разградский должен был следовать вверх по реке Амур в селение Хунгари. где стараться нанять туземцев, чтобы доставить в Константиновский пост запасы. Вместе с тем начальнику Мариинского и Александровского постов, А. И. Петрову, мною приказано было наблюдать за скорым отправлением тунгусов с запасами и, если возможно, настоять, чтобы они [281] на собаках отвезли эти запасы по тому пути, по которому ехал Д. И. Орлов, т. е. по реке Тумджин.
Сделав эти распоряжения, я надеялся, что тем или другим путем, около половины февраля, команды в императорской гавани, а в особенности больные, будут снабжены необходимыми запасами и будут иметь оленье мясо, которое, по мнению нашего доктора, особенно полезно при скорбутных болезнях. Тунгусы, согласно условию, по прибытии в Императорскую гавань должны были состоять в непосредственном распоряжении начальника Константиновского поста, Н. К. Бошняка, а приведенные ими олени употреблены в пищу командам. Тунгусы, кроме этого, обязаны были охотиться за сохатыми и доставлять их мясо в Константиновский пост для продовольствия команд.
Вот все, что возможно было тогда предпринять, чтобы облегчить положение и здоровье людей, столь неожиданно собравшихся в пустыне в самое позднее время года и при самых неблагоприятных обстоятельствах. Все это произошло от несвоевременных распоряжений из С.-Петербурга и оттого, что там не обращали должного внимания на мои представления.
17-го февраля мы получили в Петровском почту из Аяна. С нею генерал-губернатор уведомлял меня, что экспедиция полковника Ахтэ, направленная им в Удский край, по тщательном исследовании северного склона Яблоневого хребта около верховьев реки Уди подтверждает точными данными мои донесения, т. е. что, согласно Нерчинскому трактату, только верхнюю часть реки Амура от Усть-Стрелки до реки Буреи можно считать принадлежащей Китаю, что же касается до страны, лежащей к востоку от этой реки, то она должна по всем правам принадлежать России. Затем Николай Николаевич уведомлял меня, что объявлена война с Турцией и ожидается разрыв с западными европейскими державами; что в Забайкальской области строится для реки Амур пароход «Аргунь», и наконец, что предварительными распоряжениями моими, т. е. занятием залива де-Кастри, острова Сахалина и исследованиями и открытием Императорской гавани Государь Император остался весьма доволен. Он писал, что ожидает моих дальнейших действий по исполнению весьма важного, возложенного на меня Высочайшего повеления, т. е. по окончательному утверждению нашему на острове Сахалине, в залив де-Кастри, в селении Кизи, и в Императорской гавани. [282]
Начальник Аянского порта, г. Кашеваров, сообщал, что бриг «Константин» не приходил в Аян, и что главное правление компании уже сделало распоряжение о снабжении в 1854 г. сахалинской экспедиции.
В то же время, 18-го февраля, прибыл в Петровское с почтою из Муравьевского поста приказчик российско-американской компании Самарин с донесениями Н. В. Буссе и Рудановского. Последний писал с западного берега Сахалина, из селения Найборо, от 8-го января 1854 года.
Буссе, донося мне о благополучии поста и команды и препровождая журнал описи реки Сусуя и северо-восточного и западного берегов залива Анива, произведенной г. Рудановским, пишет, что японцы, ушедшие вначале из селения Тамари, вскоре возвратились и в настоящее время спокойно живут на своих местах. Сношения его с ними, а равно и с аинами, вообще дружественны и миролюбивы. Отправленному на западный берег острова Сахалин лейтенанту Рудановскому он приказал сообщить мне о результатах своих исследований, и, наконец, пишет, что он признал нужным оградить пост забором с башней и редутом.
Г-н Рудановский писал мне о своих работах следующее:
«6-го октября, на туземной лодке с 4 человеками гребцов и проводником, я отправился из Муравьевского поста вдоль берега по R NNW; пройдя по этому направлению 6 верст, я достиг возвышенного мыса Эндо-Тамари, от которого начинается бухта того же имени, составляющая лиман реки Сусуя. Обогнув мыс, я пошел по бару реки, глубина на котором в малую воду 1 фут; пройдя на N 4½ версты, я вошел в устье реки Сусуя. Эта река самая большая из всех, впадающих в залив Анива. Устье ее по двум наблюдениям меридиональной высоты солнца определилось в широте 46˚43’N. Отсюда я поднялся по реке на лодке сначала на гребле и бечевою, а потом на шестах и пешком.
Пройдя по извилинам реки около 45 верст, а по генеральному направлению около 26 на R NW 13˚, я достиг селения Кой, расположенного при устье речки того же имени, впадающей в реку Сусуя с левой стороны. Отсюда до пешей дороги и ручья, впадающего в реку с правой стороны, по извилинам реки я проплыл около 24 верст, а по генеральному направлению на [283] NO 11˚ около 9 верст. Потом до другой пешей дороги, идущей с левого берега к N, где река Сусуя принимает в себя приток Такой, я прошел по извилинам реки до 16 верст, а по генеральному направлению на NO 9˚13 верст. При впадении этого притока расположено селение Экураки, из которого идет путь на восточный берег острова в селение Найбу. Широта этого пункта по меридиональной высоте солнца определилась 47˚9’N, а счислимая долгота около 142˚36’O. Отсюда с огромными усилиями я поднимался по Сусуе на N до 15 верст; здесь река разделяется на несколько ручьев, а потому это место и надобно принять за ее исток. Один из этих ручьев направлялся к W, а другие три к NW, NNW и N; вдали видны были горы, покрытые дремучим лесом. Широта этого пункта по меридиональной высоте солнца 47˚13’25”N. Затем, тем же путем, 21 октября я пошел обратно и 25 числа прибыл в Муравьевский пост».
О состоянии реки Сусуя Н. В. Рудановский пишет:
«1) Ширина реки от устья до впадения в нее речки Кой около 20 саж., глубина около 4 фут. и течение до 3 узлов. На этом пространстве плавание по реке на легких лодках, сидящих в воде около 3 футов, удобно.
2) Выше реки Кой Сусуя засорена кокорами и карчами. Там, до селения Экураки, она имеет ширину около 15 сажень, глубину до 2 с половиной футов и течение до 5 узлов. Поднимаясь вверх на этом пространстве, во многих местах приходилось лодку перетаскивать волоком, но если очистить реку от карчей, то и здесь плавание на легких лодках, сидящих в воде до 2 футов, было бы удобно.
От селения Экураки ширина реки не более 5 саж., а глубина до 1 ф.; река буквально завалена лесом, так что плавать на лодке невозможно. Если ее очистить в этом месте, то по ней было бы весьма удобно в большую воду сплавлять прекрасные леса (кедр, лиственница и ель), которые здесь особенно замечательны по своим громадным размерам (до 15 саж. высоты и до 2 футов в диаметре).
3) Берега реки удобны для устройства бечевника.
4) Плавание по реке от Кой весьма удобно: японцы от этого пункта спускаются по ней, следуя с западного берега [284] острова из бухт Такмака и Моуна. Сухопутные пути выходят на реку Сусуя в трех местах: из Найбу, у Экураки, в 90 верстах, из Мауна и Такмака в 70 верстах и у Кой в 45 верстах от устья. Туземцы и японцы, следуя из Кой вниз по течению, плывут до устья на лодках в один день; далее же от Экураки до Кой они идут пешком по торной и ровной тропинке. Этот путь, всего около 40 верст, они делают пешком в одни сутки, почему селение Кой и называется у них пристанью. Здесь они имеют постоянно готовые лодки. на которых и производится сообщение между устьем и пристанью Кой.
5) Берега реки Сусуя на 30 верст от устья покрыты строевыми лесами лиственницы, кедра и ели, между которыми находятся поляны с превосходную травою; далее же растет по реке преимущественно рощами: вяз, береза, тополь, осина и ольха. От устья реки Такой растут огромные корабельные леса кедра, ели и лиственницы.
И 6) По качеству почвы, большей частью чернозему, по изобилию леса, превосходных лугов и обилию в реке всякого рода рыбы долина реки Сусуя весьма удобна для основания земледельческих поселений, в особенности между Кой и Экураки, где берега реки ровные, возвышенные и, по словам жителей, никогда не затопляющиеся, и где толщина черноземного слоя на глинистой и песчаной подпочве доходит от 2 с половиной до 3 с половиной аршин.
таким образом, все течение реки Сусуя можно определить между параллелями 46˚43’N и 47˚15’N на расстоянии 100 верст. Долина ее защищена с севера, запада и востока горами; общее направление ее будет от NtW к StO».
Для описи северо-восточного и восточного берегов залива Анива Н. В. Рудановский отправился из Муравьевского поста 29-го октября, в 11 часов утра, на туземной лодке с тремя матросами, двумя казаками и одним проводником аином, взяв с собою провизии на 15 дней. Пред выходом из поста он определил по нескольким меридиональным высотам солнца широту Муравьевского поста (46˚38’55”N). Расстояние от этого пункта до крайней оконечности мыса Тамари ¾ версты на SW 50˚, а от оконечности мыса Тамари до следующего за ним мыса 2¾ версты по меридиану. между этими мысами лежит бухта Перуентамари, имеющая ширину до одной версты, а длину до ½ версты. Оба вышепоименованные мыса высокие и утесистые и покрыты [285] травою и мелким лесом; около них идет побережье в 5 саж. ширины, по которому вьется тропинка. По берегам бухты Перуентамари расположены сараи и сельдеварные печи японцев, а около них юрты аинов, вмещающие в себя до 20 душ мужского и женского пола. В северную часть бухты впадает речка, глубина которой в самом устье доходит до половины фута, а на 3 версты выше до 2-х футов; ширина же до 5 сажень. В южную часть бухты течет ручей, у которого удобно приставать шлюпкам. От обоих мысов и против бухты на расстоянии около ¾ версты идет отмель, на которой при южных ветрах ходит большой бурун. Мыс Эндум-Тамари представляет полукруг и составляет крайний южный мыс бухты Тамари-Анива.
От оконечности мыса Эндум-Тамари Рудановский пошел вдоль берега на NO 86˚½, и чрез 5½ верст достиг мыса Понге-Эйдум. Около этого утесистого берега идет на ½ версты отмель. За мысом Понге-Эйдум лежит бухта Хакуй-Котан, ширина которой от мыса Понге-Эйдум до следующего за ним мыса Понге-Индига, лежащего от первого на O – ¾ версты. Бухта эта углубляется в берег до ¼ версты, глубина в ней до одного фута. В нее впадает ручей, берущий свое начало из маленького озера. Здесь тоже находится сельдеварная печь и сарай, и около них три аинских юрты, в которых живут до 12 душ обоего пола.
В Хакуй-Котан г. Рудановский ночевал у аина Амеске, у которого был тогда праздник по случаю убитого им медведя. Шкура этого медведя была выставлена перед юртою и обставлена деревянными палками, у которых концы были заструганы и висели вроде кистей. Подобную палку туземцы называют иннау; она означает у них праздник, веселость, приветствие.
Медведь здесь, как и у амурских инородцев, считается каким-то божеством. Перед ним стоял ящик, в который было вставлено еще два ящика; в последнем из них лежала чашка, вилочка, лопатка, кусок юколы и немного риса,– все это угощение для убитого медведя.
По причине проливного дождя и свежего SW ветра, г. Рудановский оставался здесь до 10 часов утра; к этому времени погода прояснилась, ветер стих и дал ему возможность следовать бечевою вдоль возвышенного берега, в ущельях которого текут ручьи. Пройдя 3 с половиной версты на NO 75˚, Рудановский взял меридиональную [286] высоту солнца и по ней определил широту своего пришедшего пункта (46˚36’32”N). С этого пункта видимый мыс Одединга был на SO 80˚, в антретном расстоянии около 12 верст. Отсюда берег из возвышенного и утесистого сменяется на низменный и идет верст на шесть, образуя бухту. На этом берегу, в ½ версте от моря, находится озеро, ширина которого по меридиану 1 ½ версты, а длина по параллели около 2 ½ верст. Из озера идет протока, которая также мелка (до 4-х футов), как и само озеро. Глубина бухты в одной версте от берега не более 3-х сажень.
Озеро, протока и бухта называются Отосим. От возвышенного берега до протоки Отосим 5 верст по R NO75˚, а от протоки до другого восточного возвышенного берега 4 версты по R SO74˚.
Здесь, по случаю засвежевшего ветра со снегом, г. Рудановский остановился ночевать.
На другой день, утром 31-го октября, он пошел на OtS вдоль утесистого берега и чрез 3 версты достиг мыса Одединга, от которого берег круто поворачивает к NO. мыс этот окружен отмелью и составляет западный предел бухты Иноскомонай. На О от него, в расстоянии 4 ½ верст, лежит мыс и гора Иноскомонай. Между мысами Одединга и Иноскомонай находится бухта Иноскомонай. Она вдается в берег на полторы версты. Берега ее частью утесистые, а частью увалистые, высоки и приглубы, так что в 10 саженях от берега глубина 5 сажень. От мыса Иноскомонай идет к SW на полторы версты риф. Бухта эта открыта от W чрез S до О. От мыса Иноскомонай идет на OS утесистый берег, а в двух верстах от него находится гора и мыс Сая. От последнего на О идет берег такого же характера на пространстве 5 верст и оканчивается утесистым мысом Тебесани. Вообще вдоль всего этого берега находятся подводные каменья, на пространстве от берега около половины версты.
От мыса Тебесани на версту берег имеет направление на NO, а потом на такое же расстояние на NNO и составляет, таким образом, западный предел бухты Тебесани, восточный берег которой низмен и имеет направление SO 60˚.
Ширина бухты Тебесани до 7 верст, а длина до 2 с половиной. В ней при речке на низменном берегу расположено аинское селение Корах-Пуна, и около него вдоль берега сараи и сельдеварные печи. [287] Селение состоит из 3-х юрт, в которых живет 25 душ. Берега бухты на пространстве одной версты от берега отмелы, а затем глубина в ней от 3 до 4 саж.; бухта открыта от SW, W и WNW ветров, которые в заливе Анива можно считать господствующими. Широта селения Корах-Пуна по меридиональной высоте солнца оказалась 46˚33’54”N. Склонение компаса 3˚W. Селение это расположено при речке того же имени, которая течет к О вдоль низменного берега. Ветер засвежел, и Н. В. Рудановский остановился ночевать в Курох-пуна, у старшины.
Этот старшина (Джангин), старик около 80 лет, сидел у очага при входе в дверь; по левую руку его сидели жена и дети. Рудановского как гостя усадили по правую руку хозяина на циновках и угощали атури (икра с нерпичьим жиром и различными кореньями). Один из матросов партии заболел и аины оказали больному большое участие: принесли лекарство – какую-то траву, положили ее в горячую воду и потом этим растирали ему живот. Матрос, благодаря Бога, выздоровел; аины приписывали его болезнь тому, что они не встретили гостей, как следовало с иннау, и потому для очищения себя сейчас же начали следующую церемонию: поставили перед огнем три иннау; знахарь-аин начал говорить пред ними какие-то заклинания, а все прочие с выражением благоговения вторили ему в тон; потом знахарь бросил все иннау в огонь, и когда они совершенно сгорели, все присутствовавшие аины начали кланяться Рудановскому и объявили ему, что теперь все будет благополучно.
1-го ноября ветер засвежел от WNW и вдоль берега ходили огромные буруны и прибой, потому Н. В. Рудановский, чтобы не терять времени, перетащил с помощью аинов свою лодку с берега в речку Корахпуна и начал спускаться по оной. Проплыв около 3-х верст, в 11 часов он прибыл в селение Найтук, а чрез полторы версты пришел в селение Екуса, расположенное при устье речки Корахпуна, впадающей в большое озеро Тообучи. Речка эта извилиста и течет вдоль низменного берега, имеющего общее направление SO 54˚; по этому румбу длина ее и берега от селения Корахпуна около 5 ½ верст; ширина в этом месте от 5 до 10 саж., а глубина до 4-х фут.; глубина же на баре, в устье, всего полфута.
Из Экуса, продолжая плыть по озеру по тому же румбу, [288] (SO 54˚), чрез 4 версты в 2 с половиной часа Рудановский пристал к селению Тообучи. В 3 с половиной часа он поплыл далее по озеру вдоль берега и на пути производил опись и промер; озеро это Н. В. Рудановский назвал озером Буссе.
От селения Тообучи г. Рудановский поплыл на О вдоль увалисто-возвышенного берега и, пройдя по этому румбу 2 версты, взял курс NOtO½O к мысу, речке и селению Найнуру. Прибыв туда чрез 5 верст пути, он остановился там ночевать.
2-го ноября, следуя из селения Найнуру по озеру к N, чрез две версты он приплыл к речке, селению и мысу Найтуру. Отсюда поплыл вдоль берега озера на NW½W и, пройдя этим путем 6 верст, достиг северо-западного угла озера. С этого места он пошел вдоль восточного берега на S м через 9 верст, в 11 с половиной часов утра, пришел обратно к мысу и селению Тообучи. По меридиональной высоте солнца широта этого пункта определилась 46˚30’10”N, а счислимая долгота 143˚17’O. Озеро это имеет сообщение с морем посредством пролива, лежащего между двумя мысами, из коих западный называется Тообучи. Г-н Рудановский промерил и описал также и проливы. По его исследованию озеро Тообучи, или Буссе, имеет следующее положение:
«Залив Буссе (Тообучи) находится в широте 46˚30’10”N и счислимой долготе 143˚17’O; ширина его по меридиану 13 верст; вход в залив идет от SW на NO сначала между отмелями, простирающимися на две версты от берега, а потом на 1 версту между берегами. Ширина входа до 30 саж., а глубина от 3 до 5. Приметными местами при входе в залив служат две горы хребта Поронутури; первая, Оскаги, остроконечная и лежит против самого входа на NO; вторая, Иноусне, плоская и с моря видна на ONO. При входе в залив править следует на первую. Средина залива мелководна (от 5 до 10 футов), вдоль же южного, восточного и северного берега залива идет канал шириною от ¾ до 1½ верст и глубиною от 12 до 18 футов при малой воде. Прибыль воды в заливе около 5 футов. самое лучшее место для зимовки судно – у селения Тообучи, где глубина в 10 саженях от берега при малой воде 18 футов. Озеро, а равно и река Корахпуна изобилуют рыбой. Берега реки по грунту земли и по положению удобны для земледельческого населения. Южный берег залива к морю низменный и безлесный, остальные [289] же берега возвышенны и покрыты строевыми лесами, как то: елью, лиственницей и березой.
В заливе находятся следующие аинские селения: 1) Тообучи – лежит при входе в залив при маленькой речке того же имени и состоит из трех юрт, в которых живет до 30 душ обоего пола. 2) Нойкуру, при речке того же имени, имеющей до 6 саж. ширины и весьма удобной для сплава леса, которым изобилуют ее берега. Здесь 3 юрты, в которых живет до 25 душ. 3) Найтуру-Катан, при речке того же имени, имеющей ширины до … сажень. По ней туземцы ходят к Охотскому морю, до которого, по их словам, должно быть не далее 20 верст, и 4) селение Екуса, при устье реки Кархпуна, состоит из 4 юрт, в которых живет до 10 семейств. Таким образом, все население аинов в заливе Буссе состоит из 100 душ обоего пола.
По словам туземцев, ранней весною сюда приходят до 20 джонок (пензай) с острова Мацмай, ловить сельдей, которые находят в залив в огромном количестве. Японцы солят и вялят эту рыбу, топят из нее жир и все это отправляют на Мацмай. Для складов этих продуктов в селении Тообучи есть несколько японских сараев и сельдеварных печей».
После полудня, 3-го ноября, Н. В. Рудановский с двумя проводниками на туземной лодке отправился из залива Буссе вдоль берега на SOtS. Берег этот средней высоты. Чрез 6 верст Рудановский прибыл в селение Качесоне, расположенное при ручье на весьма красивом месте. Оно состоит из 3-х юрт, в которых жителей обоего пола 18 душ. В 15 саж. от берега селения глубина моря две сажени. От него начинаются горы, и берег идет на S. Следуя по этому направлению, Рудановский чрез 4 версты приплыл к селению и речке Кусунай. селение состояло из 5 юрт с населением 22 души. На SW от этого селения, в 1 ½ верстах от него, находится возвышенный и гористый мыс Искотайкай, который защищает от южных ветров суда, стоящие у селения Кусунай. Там протекает речка шириною до 5 саж., а при устье ее находится японский сарай для рыбы. От Кусуная крутой берег идет на SW, на две версты до мыса Иноскотонай, а в 50 саженях от этого мыса тянется каменный подводный риф. Эта местность составляет лежбище сивучей и урилов. По рассказам жителей, сюда приходит большое количество туземцев на [290] промыслы. Аины едят сивучье мясо, а из шкуры его делают обувь и халаты.
Берег от мыса Иноскотонай поворачивает на S½W и, пройдя по этому направлению 2½ версты, образует бухту с отвесными высокими берегами. В этой бухте, при речке, находится селение того же имени. Оно состоит из одной юрты с 9-ю человеками жителей.
Отсюда берег идет 3½ версты на StO¾O и так же возвышен и утесист. В 3-х верстах от селения Иноскотонай, в ложбине при речке, находится селение Яаанби, состоящее из 2-х юрт с 15 жителями. В 2-х верстах от него, на SО 35˚, при речке Насокутуро, находится селение того же имени.
Множество камней, окружающих мысы Иноскотонай и Яаанби, составляют лежбища сивучей и нерпы и привлекают сюда туземцев из селений Иноскотонай, Яаанби и Насокутуро; туземцы преимущественно занимаются этим промыслом. Около этих мест, не более как в ста саженях от берега, плавают морские коты.
От селения Насокутуро, лежащего за мысом Яаанби, составляющим южную оконечность мыса Инносопотам, берег идет 9 верст на StO и оканчивается мысом Тасеи. На пространстве 3-х верст, в 50 саж. от берега, там находятся подводные камни, а в 50 саж. от мыса Тасеи – кекур. Горы на этом пространстве отходят от берега.
От мыса Тасеи берег тянется StO½O на 5 верст. Здесь незначительный мыс Ямине, по южную сторону которого при речке лежит селение того же имени, состоящее из 2-х юрт с 15 жителями и из двух японских сараев. Здесь Н. В. Рудановский остановился ночевать в юрте бывшего с ним проводником аина Серабинуса. Эта личность замечательна тем, что ведет торговлю на западном берегу острова с приезжающими гиляками, которых они называют санта.
В ночь с 3-го на 4-е число ноября задул свежий ветер от NO, и выпал большой снег. Около полудня ветер стих, и Н. В. Рудановский поплыл вдоль берега на SO 12˚, а чрез 4 ¾ версты достиг незначительного мыса Сиратоку, по южную сторону которого, в ложбине, расположено селение того же имени; эта ложбина идет на 4 версты по тому же направлению. Сиратоку последнее селение на западном берегу залива Анива; оно состоит из двух юрт и 18 душ жителей. В юрте у джангина [291] этого селения развешены по стенам жалованные ему японцами сабли и деревянные щиты. Этого джангина называют Цацо, а его жену – Пакхо; кроме Пакхи у него еще три молодые жены, у которых губы вымазаны черной краской. Губы мажут себе женщины в знак того, что они более не девицы. Рудановский остался здесь ночевать, потому что засвежел ветер.
5-го ноября, выехав из Сиратоку в 7 часов при умеренном ветре NW и пройдя на StO 6 верст, а на S до 5, он достиг утесистого мыса Пеннопусери; между тем, ветер снова засвежел и развел огромное волнение, принудившее Рудановского возвратиться. Не доходя 4-х верст до Сиротоку, он вытащил на берег шлюрку и остался там ночевать.
К утру 6-го ноября ветер немного стих. Н. В. Рудановский, спустив шлюпку, отправился в селение Сиротоку. Узнав там, что оттуда идет тропа на восточный берег к Охотскому морю в селение Аруторо, он решился идти по ней пешком.
Путь от Сиротоку лежал сначала по берегу к югу, потом на О и в этом направлении вел на хребет. В 10 часов утра Рудановский, пройдя от селения около семи верст, достиг вершины хребта. С вершины открывались и Охотское море, и залив Анива. Он пошел на SO и встретил на горах большой снег. Пройдя 5 верст, в 11 с половиной часов он вышел на берег Охотского моря, на низменный мыс Сирирахчива, на котором было расположено селение Аруторо, состоящее из 3-х юрт с 20 жителями. Широта его по полуденной высоте солнца определилась 46˚10’12”N. С этого пункта г. Рудановский взял следующие пеленги: мыс Тосней на NOtN, в расстоянии от 5 до 8 миль, и утесистый мыс Сиратоку-Нахсуф на StW, в антретном расстоянии от 5 до 6 миль. Берег как до мыса Тосней, так и до Сиратоку-Нахсуф утесистый.
Вокруг мыса Сирирахчива и далее от него к N и S находятся камни, составляющие лежбище сивучей и нерп. Для этого промысла собираются туда в большом числе аины из залива Анива. Выражение Аротуру-на – значит по-аински: за горой, по ту сторону.
Из селения Аротуру Рудановский в 1 час пошел обратно и около 5 часов пришел ночевать в селение Сиротоку.
На другой день, 7-го ноября, Рудановский ходил к мысу Поннонусари, берег которого утесистый, из черного камня. [292] Мыс Эйнаутиспо, составляющий северную оконечность мыса Анива, лежит на SW 7˚ в расстоянии 3-х миль от Поннонусари.
Широта селения Сиротоку по меридиональной высоте солнца определилась 46˚13;28”N, а счислимая долгота 143˚25’O.
Наступившие по ночам морозы от 4˚ до 5˚ свежий ветер от W и N задерживали и затрудняли обратное плавание Н. В. Рудановского, так что он только к вечеру 10-го ноября мог достигнуть селения Тобосани, лежащего при входе в залив Буссе.
11-го числа, при ветре О со снегом, он по случаю поднявшейся пурги и засвежевшего ветра вынужден был возвратиться обратно.
12-го ноября, при штиле, в 7 часов утра, он снова отправился и дошел до селения Порутошеро. Мороз, между тем, к вечеру сделался – 8˚ R, так что продолжать плавание Рудановский не мог; он вытащил на берег шлюпку и пришел пешком в Муравьевский пост.
1-го декабря Рудановский приступил к описи залива Тамари-Анива до устья реки Сосуя. В 3 часа по полудни этого дня он с двумя проводниками отправился пешком из Муравьевского поста к N и описал 4 бухты, лежащие между Муравьевским постом и устьем реки Сосуя. Результаты его описи следующие:
1) Бухта Тамари лежит между мысами Тамари, на котором Муравьевский пост, и мысом Хоко-Тамари; она имеет положение на NW и SO 20˚. В средине бухты, ближе к лесу, в нее впадает речка Котун-Котан, в долине которой расположено селение, состоящее из 25 юрт с 100 жителями. Здесь до 10 японских сараев, два дома, храм и сельдеварные печи. Это главный пункт острова Сахалина. На южной возвышенности мыса, на равнине, в 200 саженях от селения лежит Муравьевский пост и командует как этим селением, так равно и всеми японскими строениями. В нашем посту протекает ручей с прекрасною водою. Мыс Хоко-Тамари тянется от бухты до устья речки Унда на 2 версты на NNW, берега его возвышенны и утесисты.
2) Бухта Угда лежит между мысами Уеда и Эндомари; она состоит из двух отделений или бухт: собственно Унды или Уска. Первая составляет южную часть всей бухты, а вторая – северную. Последняя отделяется от первой мысом Усункай. Направление северных оконечностей мысов Хоко-тамари и Усункай NW и SO 7˚, а расстояние между ними 400 саж. бухта вдается в берег на [293] 150 саж.; в вершину ее впадает речка Ускунай, при устье которой находится аинское селение, состоящее из 4=х юрт с 25 жителями и из двух японских сараев для рыбы; оно расположено на возвышенном скате. Бухта Унда лежит между мысами Ускунай и Эндомари; взаимное положение этих мысов SO и NW 20˚, расстояние же между ними или ширина бухты – 350 саж.; бухта эта вдается в берег на 175 сажень. В нее впадает речка Уска, при устье которой находится селение аинов того же имени, состоящее из трех юрт с 20 жителями. При нем два японских сарая и дом. От устья речки Унда до устья Уска около 200 сажень.
От устья речки Уска до средины мыса Эндомари, на котором находится селение того же имени, Рудановский шел одну версту на NW. Это селение состоит из 3-х юрт с 15 жителями.
3) Бухта Тамарионай находится между мысами Эндомари и Чинайну, взаимное направление которых NW и SO 12˚, а расстояние между ними или ширина бухты 450 сажень. Эта бухта вдается в берег на 200 саженей к О. В южной ее части течет речка, по левому берегу которой расположено селение Тамарионай, состоящее из 4-х юрт с 23 жителями аинов и из 3-х японских сараев. Между аинами есть ороко – наши удские тунгусы, вышедшие на Сахалин в XVI столетии.
От речки и селения Тамарионай до селения Сосуя, расположенного в бухте при устье речки того же имени, 1¾ версты на N.
4) Бухта Сосуя лежит между мысом Чигайну и устьем реки и мысом Сосуя; взаимное направление мысов NW и SO, а ширина бухты полторы версты; она вдается в берег на О 1¼ версты. Селение это состоит из 9-ти юрт с 70 жителями, между которыми половина орочей.
Там Н. В. Рудановский ночевал и застал в селении праздник: туземцы собирались убивать медведя, для чего их съехалось до 100 человек; они потчевали Рудановского особой скверной водкой, которая приготовляется японцами из риса; водка эта называется еске. Медведь принадлежал одному из хозяев юрты, орочену, но он должен был разделить его со всеми. За неделю до праздника все, желающие участвовать в нем, приносят владельцу медведя кто рыбу, кто нерпу, кто сапе (дурного качества рис), а кто и еске. Этот праздник состоит в том, что [294] женщины (магнеку) собираются перед клеткой, где сидит медведь, и пляшут, и поют вокруг нее. Как пляска, так и пение грубы и безжизненны. Магнеку и минока, т. е. женщины и девицы, одетые в собачьи шкуры, составляют круг и ходят таким образом, плавно подплясывая, вокруг клетки медведя до тех пор, пока не устанут; мужчины в этом не участвуют. В продолжение праздника никому не дозволяется работать, так что Рудановский сам должен был принести дров в очаг, чтобы согреться, ибо было до 10˚ мороза. Когда женщины утомятся, тогда вдруг выскакивают мужчины и, раздразнив медведя, убивают его рогатинами. Медведь ревет, а публика вся поет в один голос, так что составляется несносный нам, рев и крик. Когда медведь убит, с него снимают шкуру и делят мясо; все усаживаются в кружок, но женщины особо от мужчин, а девицы особо от тех и других, и начинается общее угощение сырым мясом, водкой, рисом и нерпою; праздник кончается обыкновенно тем, что все напиваются пьяными.
На другой день Н. В. Рудановский по меридиональной высоте солнца определил широту мыса Чанайну (46˚42’29” N). От этого пункта берег залива Анива, у речки Мотога, был на NW 87˚.
После полудня 2-го декабря г. Рудановский тем же путем отправился в Муравьевский пост, куда и прибыл в 3 с половиной часа. Расстояние от селения Сосуя до поста около 7 с половиной верст.
Таким образом, весь северный и западный берег залива Анива был подробно осмотрен и описан Н. В. Рудановским: он был первый из европейцев, давший нам основательное и подробное понятие об этом береге. Залив Тообучи на этом берегу, названный заливом Буссе, представляет замечательный пункт, как место удобное для зимовки судов, сидящих в воде до 16 футов. Этот пункт составляет единственное место на всем восточном берегу острова Сахалина от 54˚до 46˚ широты, где только, по-видимому, могут безопасно зимовать суда, и то небольшие. Для окончательного решения, в какой степени безопасна эта зимовка, а равно и вход в залив, предстояло летом в 1854 году сделать точный промер и наблюдения над ветрами и состоянием этого залива во время закрытия и вскрытия его ото льда. Это последнее наблюдение можно бы было произвести в зиму с 1853 на 1854 год; но к несчастью г. Буссе не обратил на это [295] внимания, хотя это обстоятельство, как я ему объяснил, составляло одну из важнейших его обязанностей более важную его политических утопий.
Всех жителей аинов и орочен на северном и западном берегах залива Анива, от устья реки Сосуя до мыса Анива, по счислению Рудановского до 470 душ. Здесь важно было то, что между ними жили орочены (тунгусы), перешедшие еще в исходе XVI столетия из нашего удского края, т. е. подданные России. Это обстоятельство представляло один из фактов, составлявших неоспоримые права России на обладание территорией острова весьма важного для нас по близости его к приамурскому и приуссурийскому краям.
Согласно данным мною приказаниям и наставлениям г. Рудановскому и распоряжениям майору Буссе, 20-го декабря 1853 г. Н. В. Рудановский с казаком Березкиным и с проводником-аином на двух нартах выехал в 10 часов утра из Муравьевского поста и направился к устью реки Сосуя в селение Нойбу на восточном берегу Сахалина.
По случаю дурной погоды, пурги и выступившей воды в верховьях реки Сосуя Николая Васильевич едва только к вечеру 24-го числа мог добраться до селения Экуроко,– устья реки Такой, от которого дорога в Нойбу идет между хребтами. По наблюдению полуденной высоты солнца широта Экуроко определилась 47˚10’ N.
После полудня 25-го числа Рудановский из Экуроко поехал на N и чрез 25 верст по речке Такой прибыл в селение того же имени. Речка эта, впадающая при Экуроко в реку Сосуя, извилиста и мелководна, но изобилует рыбою; она течет между гористыми берегами, покрытыми строевым лесом ели, кедра, частью лиственницы и березы. Селение Такой находится по обеим берегам речки; оно состоит из 6-ти юрт с 30 человеками жителей, ороков. Здесь догнал Рудановского аин Омау, который от Сосуя ехал всего одни сутки. Это случилось потому, что он ехал уже по проторенной Рудановским дороге. Дорога, в особенности от селения Кой, очень затруднительна по причине глубокого снега в лесу, и аины, проводники Рудановского, выпрягали собак из нарты и, привязав к ней оглобли, тащили ее сами на лыжах. Так обыкновенно прокладывались там дороги по первому пути. Дорога устанавливается и проторяется только около половины [296] января, и тогда, на хороших собаках, из Сосуя до Нину (около 120 верст) ездят в полтора дня.
В селении Такой Рудановский остановился ночевать в юрте-землянке, по туземному названию – тойтзе. Такая юрта делается следующим образом: роют в земле на сажень глубины, от 2 ½ до 3-х сажень ширины квадратную яму, сверх ее ставят стропила, на которые кладут берестовые и еловые сучья, а потом заваливают землею. В юрте проделывается два отверстия: одно для входа, другое для света и воздуха. Пред входом проделывают небольшие сени из еловых сучьев. Внутри юрты, по стенам ставят брусья, которые обтягивают рогожами. У той стены, где дверь, ставят глиняную печь; труба от печи выходит в сени и торчит на пол-аршина над ними. Печь эта топится хорошо и дым тянет сильно. Кроме печи у каждой из остальных стен стоит по очагу, на которые кладут из печи горячие угли для раскуривания трубок. Туземцы любят сидеть вокруг огня и смотреть на него, и обыкновенно садятся вокруг этих очагов. В такой юрте, когда топится печь, тепло, сухо и хорошо; но ночью, когда печь потухает, воздух спирается. В юрте могут поместиться до 20-ти человек. В селении Такой на 30 душ две юрты.
По рассказам туземцев, из залива Анива в селение Найну или Найбу ездят еще другим путем, именно: из Тамари едут в селение Карах-Пуна, а оттуда, по речке того же имени, до озера Туйначи, из которого выходит эта речка, потом по озеру и речке Маникер, которая впадает в озеро, и, поднявшись по ней, переваливают на реку Иноноскай, лежащего при устье того же имени и находящегося в широте 47˚10’ N. Оттуда до селения Найну, вдоль моря, около 35 верст. Этим путем в хорошую дорогу доезжают из Карах-Пуна и из залива Буссе до Найну – в полтора дня, а в худую – до трех дней.
После полудня 26-го декабря г. Рудановский из такой отправился чрез долину на NOtN и, проехав этим путем 12 верст, выехав на речку Сианси, текущую на О и впадающую в реку Найну или Найбу. Проехав по этой реке на О до 15-ти верст, он прибыл на ее устье, при котором стоит селение Сианди, состоящее из 2-х юрт с 15 жителями. Из Сианди отправился по тому же направлению, по реке Найну и, проехав селение Тиокая, [297] состоящее из 3-х юрт, в 6 часов вечера прибыл в селение Найну или Найбу, где и остановился ночевать.
Отсюда путь Н. В. Рудановского лежал по тому же направлению, по которому шел Д. И. Орлов, т. е. из Найбу он поехал по восточному берегу до Монуе, куда и прибыл вечером 29-го ноября. Из Монуе он с проводником выехал в 7 часов утра, 30-го декабря, и, перевалив на западный берег, в селение Кусунай, к вечеру того же числа приехал в селение Нейфо, лежащее к югу от Кусуная в 15-ти верстах. Отсюда он отправился по пути следования Д. И. Орлова через селения: Сирироко, Тунай-унай, Синакуера и Нотосам, лежащие на западном берегу, и в 3 часа по полудни 3-го января 1854 года прибыл в селение, бухту и мыс Тубу, до которого доходил Орлов. Там, по причине дурной погоды, он остановился ночевать.
Отсюда путь Н. В. Рудановского лежал по тому же направлению, по которому шел Д. И. Орлов, т. е. из Найбу он поехал по восточному берегу до Монуе, куда и прибыл вечером 39-го ноября. Из Монуе он с проводником выехал в 7 часов утра 30-го декабря и, перевалив на западный берег, в селение Кусунай, к вечеру того же числа приехал в селение Нейфо, лежащее к югу от Кусуная в 15-ти верстах. Отсюда он отправился по пути следования Д. И. Орлова через селения: Сирироко, Тунай-унай, Синакуера и Нотосам, лежащие на западном берегу, и в 3 часа пополудни 3-го января 1854 года прибыл в селение, бухту и мыс тубу, до которого доходил Орлов. Там, по причине дурной погоды, он остановился ночевать.
Выехав из Тубу 4-го января в 7 часов утра, перевалив мыс этого имени и мыс Нотора и проехав 10 верст на StW, Рудановский достиг селения и речки Нотора. Это селение расположено при реке того же имени; там одна юрта, в которой живут три гиляка и два орочена; речка Нотора при устье имеет ширину до 8-ми сажень, в ней много рыбы, в особенности зимою.
4-го января из Нотора г. Рудановский отправился в 1 час пополудни на SSO и, проехав 10 верст, прибыл в бухту Тукотан, от которой начинается залив Идунка, названный им моим именем: заливом капитана Невельского; по случаю дурной погоды, снега и пурги он остановился там на ночлег.
5-го января из бухты Тукотан Рудановский отправился далее на SSO и чрез версту проехал вторую бухту Идунок, Тамари-бо. За нею берег идет на S. Следуя по этому направлению и проехав еще две бухты, он прибыл в бухту Токмака. Отсюда мыс Нотора виден по направлению NW 14˚, а мыс Ассаной SW 14˚.
Бухта Такмака лежит между мысами и имеет ширину ¾ версты. Она была свободна ото льда, а потому Рудановский мог сделать ее промер на шлюпке. Оказалось, что ширина входа в бухту между каменными подводными грядами, которые тянутся вдоль всего берега залива Идунок – 20 сажень, а глубина 4 с половиной сажени; такая глубина в бухте на полверсты от входа и затем, около ¼ версты, от 4-х до 3-х сажень, а далее в 100 [298] саженях от берега – отмель. Туземцы говорили ему, что бухта эта весьма редко замерзает и то на весьма короткое время. Вход в бухту от NNW на SSO, а самая бухта по параллели имеет протяжение одну версту. В нее впадают две речки: на одной из них, северной, селение Такмаки, состоящее из 5-ти юот с 20 жителями аинов и орочен; около селения два японских сарая. Бухта закрыта от N чрез W до S каменною возвышенною грядою вроде дамбы, а от N чрез О до S – матерым берегом. Мысы, ограничивающие ее, увалисты и невысоки, не выше 5-ти сажен. Берега, окружающие бухту, возвышенны. В полуверсте от берега, вдоль него, идут горы вышиною от 3-х до 5-и сажен, а, отступив от них на полверсты, тянется хребет, на склоне которого прекрасный строевой лес. Широта бухты Такмака 47o15’ N.
Через четверть часа (в 1 ч. 10 м.) он выехал из Такмака и прибыл в бухту Хигно-Песуги, а в 1ч. 40 м. – в бухту Паро-Тамари. В эту бухту впадает речка, при которой находится селение из 2-х юрт и японский сарай; жители в нем 15 душ. В два с половиной часа он выехал их этой бухты и в 3 с четвертью часа прибыл в бухту Мауки, которая от бухты Такмака лежит на S в пяти с половиной верстах.
Маука, или Индука, имеет между возвышенными мысами ширину до 2 ½ верст; взаимное положение мысов NO и SW 8˚. В средине бухта вдается в берег на 1 ¼ версты и от N через W до S ограждена каменною грядою, а от N чрез О до S – матерым берегом. Вход в нее с моря от NW на SO имеет ширину до 120-ти сажен, а глубину до 6-ти. Глубокая часть бухты находится под северо-восточным берегом и представляет вид эллипса, в котором, в северной части, глубина от 3 до 4 сажен, а далее под северо-восточным берегом на расстоянии от 50 до 100 сажен от берега – от 10 до 2 футов. В средине бухты, против входа, глубина 5 саж, а в южной части ее до 4 сажен; отсюда к западному берегу, на расстоянии от 50 до 70 сажен, глубина от 2 до 8 футов, а к южному мысу и юго-западному берегу, на расстоянии от ½ до 1 версты, идет отмель, на которой от 2 до 3 футов. Эта бухта гораздо обширнее Такмака, но и открытее оной. В южной части ее, по направлению входа в бухту, стоит знак, который служит маяком для входа в нее. по всему видно, что эта бухта составляла главное пристанище японских джонок на западном берегу острова и вообще на всем [299] острове. Кроме этого, селение Мауки есть самое большое селение на острове: оно состоит из 40 юрт с 700 жителями. Здесь находилось много японских сараев и храм. селение это расположено на двух смежных между собою речках, впадающих в бухту и текущих от О между горами по равнине. По рассказам туземцев, здесь господствуют очень свежие северо-восточные ветры, который туземцы называют «поскамбо»; противоположный им SW ветер они зовут «горобину». Этим ветром нагоняет в бухту воду. N, NW и NNW ветра у них называются «скера». Здесь туземцы приняли Н. В. Рудановского весьма ласково и добродушно, угощали его и убрали собак. Они говорили ему, что японцы распускают слух, что будто бы весною онои нас прогонят с острова; они очень этому удивлялись и, по-видимому, не желали, ибо вообще не любили японцев, потому что последние не добросовестно с ними расплачивались за работу и часто вовсе не платили и обманывали. Н. В. Рудановский объяснил им, что японцы на острове – пришельцы, что остров всегда был русский, ибо задолго еще до японцев здесь поселились русские – орока. Все туземцы подтвердили это и сказали, что у них есть предание, что орочены или ороки, которых много и в Мауке, пришли от лоча (русских), когда еще и не слыхали о японцах, и живут здесь очень долго. После того Рудановский объяснил им, что где единожды встали русские, то оттуда они никому себя прогнать не позволят. Он сказал им, чтобы они не верили ни японцам, ни кому другому, кто бы ни вздумал распускать подобные слухи. Туземцы, по-видимому, были очень рады словам Рудановского. Залив Маука изобилует рыбой, в особенности туда в большом количестве заходят сельди.
Из Маука Николай Васильевич отправился далее вдоль берега по R StW и чрез 5 верст достиг залива Пероци, а затем бухты и селения Хауснайбу, миновав на этом пути 6 бухт.
7-го января, следуя по тому же направлению (StW), на пространстве 40 верст, Рудановский проехал заливы Готорна, в трех с половиной верстах от Хоуснайбу, чрез четыре с половиной версты – Тарактамора, чрез четыре с половиной версты – Ассакай, чрез 6 с половиной верст – Око, чрез шесть верст – Тообучи, чрез две версты – Турусунай, чрез три версты – Тохомбо и чрез 10 верст мыс и селение Найбуру – южный предел залива Идунок (Невельского). Широта этого пункта по полуденной высоте [300] солнца, взятой 8-го января, оказалась 46˚45’20” N, а счислимая долгота 142˚ О.
Из селения Найбуру Николай Васильевич, вследствие приказания Буссе, 9-го января 1854 года отправил мне донесение, из которого я и выписываю все вышеупомянутые сведения. О заливе Идунок (Невельского) он писал мне следующее:
«Залив капитана Невельского (Идунки) лежит на западном берегу острова Сахалина между широтами 47˚20’ N (мысом Нотору) и 46˚45’ N (мысом Найбуру). Общее направление его от мыса Нотору на SO 14˚, а длина по берегу до 80 верст. Главная и самая примечательная особенность этого берега состоит в том, что вдоль всего его, на расстоянии от ¼ до ½ версты, идет каменная гряда, возвышающаяся над поверхностью моря от ½ до 2 ½ сажень и прорывающаяся в нескольких местах, образуя таким образом входы с моря в естественный канал между этою грядою и берегом. Канал имеет 25 бухт, и против каждой из них гряда прорезывается и составляет более или менее широкие проходы с моря, как бы ворота…» По замечанию Николая Васильевича, канал этот между некоторыми бухтами имеет глубину до 1 сажени, при входе же в бухты, в воротах, он доходит от 2 до 6 сажень, а между некоторыми бухтами глубина канала замечена до 2 футов. Это обстоятельство требует, впрочем, подробного исследования, так как этот канал представляет удобное внутреннее сообщение вдоль всего берега на этом пространстве; произвести же этого исследования, т. е. сделать промер канала, Рудановский зимою не имел возможности.
Залив Невельского разделяется на две части: первая, северная, на пространстве около 28 верст, за заливом Ноторо, имеет 16 бухт; бухты расположены так, что взаимное между ними расстояние от одной до двух верст. Вторая часть залива, на пространстве по берегу около 42 верст, имеет 9 бухт. Ограничивающие залив высокие берега имеют общее направление в SW четверти, так что из бухты Такмака виден берег залива Ассанай на SW 14˚. Расстояние между бухтами этой части залива от 4 ½ до 6 ½ верст, и в каждую из бухт впадают речки.
В первой части залива находятся гавани Такмака (графа Гейдена) и Маука (Беллинсгаузена) и замечательные бухты: Паро-Тамари и Пероци.
Во второй части все бухты обширнее и входы в них шире, [301] отчего они и доступны волнению при NW и N ветрах. Все эти бухты и канал требуют тщательного исследования и промеров для выбора гавани для зимовки судов. Ныне же, судя по очертанию берега и глубинам, подробно обследованных г. Рудановским бухт, замечательны: Маука и Такмана, так как обе они представляют очень хорошие гавани, особливо последняя. Судя расположению гор, свежие O и NO ветры в бухте Такмака не должны быть так сильны, как в бухте Маука; но, во всяком случае, прежде чем решиться на выбор, который либо из этих бухт для зимовки судов, необходимо сделать точное исследование залива Невельского (Идунка) и наблюдение за состоянием оного во время его вскрытия и закрытия, т. е. провести зиму в Маука или Такмака, а ранней весною сделать на шлюпке точную опись оного.
По берегу залива Невельского тянется хребет гор, который в первой части (северной) залива идет от берега на SO 10˚ в ½ версте; но у каждой бухты он делает уступы высотою до 5 сажень. Берега бухт этой части залива вообще отлогие, ровные. Во второй части залива (южной) упомянутый хребет подходит к берегу на ¼ версты и тянется на SW 11˚. Берега бухт этой части более высокие и крутые, сравнительно с берегами бухт первой, северной части залива. Кроме того, в бухтах южной части залива между горами есть ущелья и долины, способствующие порывам О ветров.
«Во время пребывания моего,– пишет г. Рудановский,– на этом берегу снегу почти не было, и все бухты залива Невельского были открыты, что, по словам туземцев, здесь бывает так почти каждую зиму. Если иногда (что весьма редко) бухты замерзают, то не более как на 2 или 5 дней; море же пред ними всегда бывает чисто».
Так как во всех этих бухтах во время зимы и лета очень хорошо ловится рыба, то поэтому они населены довольно густо сравнительно с прочими частями острова, а именно население здесь можно положить более 1,000 душ аинов и ороков.
Из бухты Маука и Такмаки летом ходят пешком, а зимою ездят на собаках на реку Сосуя. Из бухты Такмака до реки Сосуя, насколько можно судить по словам туземцев, не более 35 верст. Эта дорога выходит на реку Сосуя, не доезжая селения Кой около 25 верст; следовательно, этим путем от Такмака [302] до Муравьевского поста около 110 верст. Из бухты же Маука дорога выходит в селение Кой (от Маука до Кой около 50 верст), а потому этим путем между Маука и Муравьевским постом не более 95 верст.
Казак Березкин, сопровождавший Рудановского, очень хорошо понимал орочен, ибо он знал тунгусский язык. Из их рассказов оказалось, что в то время, когда русские подчинили своей власти весь край между рекою Леною и морем (т. е. Якутский и Удский), что было в исходе XVI и в начале XVII столетия многие тунгусы (ороки) из Удского края перешли на остров Сахалин и заняли среднюю и южную часть оного, перемешавшись с аинами – народом, пришедшим сюда с северных Курильских островов. То же самое, как мы видели, подтвердили г-ну Бошняку и орочены (ороки), обитавшие на реке Тыми и в заливе Ный. В то время ни одного японца сюда не приезжало. Японцы начали ездить на Сахалин, по словам туземцев, недавно: «около 50 зим тому назад», т. е. с 1810 года, уже после высадки на Сахалин 5 человек матросов Хвостовым и Давыдовым.
Эти обстоятельства весьма важны, ибо они показывают неоспоримые права России на обладание территорией острова Сахалина. Наконец, туземцы сообщили г. Рудановскому, что по западному берегу, к югу от залива Идунок, нет ни одной бухты и почти весь берег скалистый и прямой. [303]
|
